Государственный долг – выгодный бизнес, причём финансовая политика стран всё чаще определяется не государственными органами, подотчётными народу (по крайней мере, в теории), а могущественными частными организациями.
Как правило этот процесс протекает вдали от людских глаз, но наиболее вопиющие случаи порой становятся достоянием общественности.
В 2015 году американский гигант Morgan Stanley, купил облигации французского государственного долга и перепродал их с многомиллионным барышом – и всё это всего за 15 минут! Теперь корпорации грозит штраф за «манипуляцию курсом». Впрочем, её адвокаты намерены его оспорить.
Американский банк Morgan Stanley, задача которого состоит в размещении государственных займов на финансовых рынках, обвиняется в том, что в 2015 году он «манипулировал курсом» государственного долга Франции. Разразившийся скандал заставляет в очередной раз задуматься о финансировании государств и о той роли, которая отводится гигантам банковской сферы.
За манипуляции с французским государственным долгом наложен рекордно крупный штраф. Согласно информации Агентства по финансовым рынкам, банк Morgan Stanley в своих действиях зашёл слишком далеко. Как стало известно, 16 июня 2015 года, между 9ч29мин и 9ч44мин, в разгар кризиса в Греции, грозившего её выходом из ЕС, и в период обвала рынка европейских долговых обязательств, этот американский банк приобрёл облигации французского государственного долга и, взвинтив цены, продал их четверть часа спустя. Полученная прибыль, составившая, по разным оценкам, от 1,5 до 5 миллионов евро, помогла ему уменьшить размер убытков. Действия банка были квалифицированы как «манипуляция курсом ценных бумаг», и Агентство по финансовым рынкам наложило на него штраф в размере 20 миллионов евро с возможностью обжаловать это решение. Если эта сумма будет выплачена, то она сравняется с нынешним рекордом, так как штраф в размере 35 миллионов евро, наложенный два года тому назад на Natixis AM, уже был доведён Госсоветом до аналогичной суммы. В руководстве Morgan Stanley обвинение сразу же назвали «необоснованным», пояснив, что это была попытка «принять оптимальное решение в ситуации финансового дефицита».
Morgan Stanley входит в число первичных дилеров. Их всего 15 и в основном это международные банки, такие как BNP Paribas, HSBC, JPMorgan, Societe generale, Credit agricole, Barclays, Natixis, Citigroup, NatWest Markets, Morgan Stanley и т. п. Только «primary dealers», получившие этот статус в 1987 году, имеют право выступать в качестве посредников между государством и финансовыми рынками для обеспечения собственного финансирования.
Процесс превращения задолженности в ценные бумаги состоит из двух частей и происходит на двух рынках: первичном и вторичном. Первичным считается тот рынок, на котором могут действовать только первичные дилеры, напрямую покупая большое количество долгосрочных облигаций государственного займа по заранее установленной цене, называемой эмиссионной стоимостью. Если она установлена на уровне 4 %, это означает, что при номинале облигации в 1 евро государство обязуется выплатить по ней этот один евро плюс 4 % на каждый евро ежегодно. Сразу после своего создания ценные бумаги выходят на вторичный рынок. Здесь те же кредитно-финансовые учреждения могут перепродавать ценные бумаги своим клиентам, как организациям, так и частным лицам, а те, в свою очередь, имеют возможность сбывать их другим инвесторам по рыночной цене, которая колеблется в зависимости от спроса и предложения, при том, что на неё изначально влияет эмиссионная стоимость. Если выпущенные ценные бумаги продаются активнее, чем покупаются, это автоматически ведёт к увеличению процентной ставки по будущим займам, и наоборот.
Начиная с 1960-х годов рынки постепенно брали государственный долг под свой контроль благодаря ослаблению финансовой регламентации, а в 1985 году этот процесс достиг апогея, завершившись подписанием Маастрихтского соглашения. За этот период возможности государств влиять на экономику и валютную сферу сильно сократились. И хотя оптовые скупщики государственных долгов не получают платы за свои усилия, само их членство в престижном клубе банков, который распоряжается почти 200 миллиардами евро французского государственного долга, создаёт им определённый имидж на рынке. В частности, они становятся выразителями мнения финансовых рынков, подталкивая правительства к проведению экономических и политических реформ. При этом, конечно, они могут «поправить свои дела» на вторичном рынке
за счёт перепродажи ценных бумаг по более выгодной ставке, ведь трейдинг на вторичном рынке тоже приносит доход. Например, в 2019 году Франция выплатила в качестве процентов 37,4 миллиарда евро. Этот статус открывает путь к другим эмитентам государственного долга – государственным агентствам, органам местного самоуправления и т. д. и предоставляет приоритетные условия доступа к другим операциям, совершаемым государством, таким как приватизация.
Как же попадают в этот «клуб» его будущие члены? Их выбирает Агентство французского казначейства, выдавая своё согласие на три года. Члены этого объединения руководствуются его уставом и не получают оплаты за оптовые покупки ценных бумаг. В уставе сказано, что «в случае неисполнения кредитно-финансовым учреждением своих обязательств (…) Агентство французского казначейства может приостановить действие его разрешения на проведение всех или некоторых операций на определяемый им самим срок». Однако с декабря ни от казначейства, ни от министерства экономики не поступало сообщений о действиях банка Morgan Stanley. В начале января сенатор-коммунист Эрик Боке обратился за разъяснениями к министру, но ответа так и не получил.
«В связи с очередным финансовым скандалом вновь встаёт вопрос о финансировании государств, – подчеркнул сенатор от департамента Нор. – В чём состоит независимость власти и президента, избранного демократическим путём, если финансовым рынкам позволено распоряжаться судьбой государственных инвестиций?»
Опубликовано в воскресном номере за 06 -12 февраля 2020 г.