Крупнейший теракт в истории Франция случился чуть более пяти лет назад. 13 ноября 2015 года в серии нападении погибли 140 человек, сотни получили ранения. С тех пор атак такого или хотя бы отдалённо сопоставимого масштаба в стране не было: спецслужбы смогли разгромить исламистское подполье. После этого теракты стали уделом одиночек – фанатиков или людей с неустойчивой психикой. Число жертв при этом как правило невелико, но проблема заключается в том, что в отличие от крупной организации, таких одиночек практически невозможно отследить и обезвредить заранее, если только они сами не рассказывают о своих планах налево и направо, особенно в соцсетях. Вместе с тем вероятность масштабных скоординированных из-за рубежа нападений хоть и существенно сократилась, но не исключена на сто процентов.
Как бороться с терроризмом в новы условиях? Как следует перестроить работу правоохранительных органов? Как не дать чрезвычайным мерам безопасности превратиться в новую норму, ограничивающую свободу каждого?
Сегодня, когда после 13 ноября 2015 года прошло уже пять лет, угроза терроризма во Франции по-прежнему остаётся очень высокой. События в Париже, Конфлан-Сент-Онорине и Ницце показали, что частично изменилась форма атак, но предотвратить их стало ещё сложнее.
Трудно залечивать раны, когда ненависть вновь и вновь бередит их. Через пять лет после теракта 13 ноября 2015 года в Париже и Сен-Дени, в результате которого 130 человек погибли и свыше 400 получили ранения, террористическая угроза снова достигла своего пика. Мы видели это 29 октября во время происшествия в базилике Ниццы Этим и объясняется то, какие силы были брошены на разработку планов Vigipirate и «Экстренные действия при теракте». И это не единственный случай: нападение с ножом на двух человек на улице Николя Аппер (11 округ Парижа) 25 сентября, убийство учителя истории и географии Самюэля Пати 16 сентября у дверей школы в Конфлан-Сент-Онорине. Череда отдельных нападений с применением варварских методов даёт резонанс, значительно превосходящий затраченные на подготовку этих действий усилия. Можно ли сказать, что терроризм будущего будет именно таким? Будут ли происходить более масштабные акции? А главное, как противостоять этой непредсказуемой опасности, не разрушая наше правовое государство? Как решить это уравнение повышенной сложности?
1. Оценка масштаба угрозы.
После 13 ноября 2015 года уровень опасности, которую представляют для Франции исламские террористы, конечно, неоднократно менялся, но никогда не опускался до нуля. «Могло создаться впечатление, что терроризм больше не угрожает, ведь на слуху были другие проблемы появились другие проблемы (“жёлтые жилеты”, коронавирус). Но все данные указывают на то, что с 2015 года риск терроризма по-прежнему остаётся очень высоким», – говорит источник в структурах безопасности, на который ссылается агентство AFP. Цифры говорят сами за себя: за пять лет на территории Франции было совершено не менее 20 терактов (Ницца (два), Сент-Этьен-дю-Руврэ, Париж, Марсель, Треб, Страсбург и др.) и 61 были предотвращены спецслужбами. «Под ежедневным административным надзором находятся 8 500 человек», – сообщил в начале октября министр внутренних дел Жеральд Дарманен. «Но наряду с теми людьми, за которыми мы следим, есть и другие, неизвестные нам лица, склонные к радикальным действиям, и это вызывает сильную обеспокоенность», – добавил он, признав, что возможность предотвращения нападений, подобных совершённому, например, на улице Николя Аппер, «близка к нулю». В этом году по Франции было нанесено ещё два тяжёлых удара, периодичность которых едва не ввергла в панику всё население страны. Возможно, это объясняется чрезвычайно напряжённой обстановкой, сложившейся после того, как в первых числах сентября начался судебный процесс по делу о терактах января 2015 года, и в прессе вновь появились карикатуры на пророка.
«Крупные террористические акции требуют подготовки, которая всегда оставляет следы, а вот импульсивные злодеяния предвидеть почти невозможно. Они дестабилизируют общество, так как могут произойти где угодно и в любой момент», – рассуждает бывший судья по делам о терроризме Марк Тревидик, недавно опубликовавший «Роман о терроризме» (Flammarion, 2020). По мнению депутата от ФКП Стефана Пё, занимающийся этими вопросами в парламентской группе Левых демократов и республиканцев, «не следует думать, что одна опасность полностью сменилась другой. Риск совершения массовых терактов по указаниям из-за рубежа сегодня снизился, но не исчез. К нему просто добавилась угроза совершения преступлений людьми с неустойчивой психикой, которые действуют под влиянием сиюминутного порыва, и новообращёнными радикалами».
2. Сбор оперативных сведений.
Способно ли правительство дать достойный ответ на эту новую угрозу? Располагают ли спецслужбы всеми средствами, необходимыми для борьбы со столь многоликим, а порой неуловимым противником? «С 2015 года французская разведка, несомненно, шагнула вперёд, – уверен Марк Тревидик, – но это касается в первую очередь надзора за организованными группировками. Если же речь идёт об отдельных гражданах, то тут она практически бессильна. Для выявления тех, кто сообщает о намерении действовать, она может рассчитывать только на социальные сети. Однако не все делятся своими намерениями… » По словам представителя отделения профсоюза ВКТ в полиции Антони Кайе, французские спецслужбы до сих пор не оправились от последствий реформ, проведённых в 2008 году Николя Саркози. «Сейчас у нас множество организаций, которые работают в самых разных направлениях, общение между которыми налажено плохо. Территориальные отделения спецслужб подчиняются комиссариатам, не имеют собственного бюджета и порой финансируются по остаточному принципу», – сетует Кайе. С ним согласен депутат Стефан Пё: «Несмотря на воинственную риторику, десятилетие правления Саркози (сначала в Министерстве внутренних дел, а потом в Елисейском дворце – прим. ред.) существенно ослабило этот сектор. Он мечтал создать ФБР на французский лад, технологию, способную отразить любой удар… А системе нужно совсем другое – люди и координация между службами». Это мнение подтверждается анализом предотвращённых терактов во Франции за период с 2015 года: в 98 % случаев это удалось сделать благодаря сотрудникам спецслужб, конкретным людям. По данным правительства с 2017 года их штат был расширен на 1 000 единиц. Достаточно ли этого?
3. Разработка антитеррористического законодательства.
Исполнительная власть не скрывает своего энтузиазма участвовать в законотворческом процессе. Решением правительства срок действия Закона о внутренней безопасности и борьбе с терроризмом (Silt) был продлён. Закон приняли в октябре 2017 года, он должен прийти на смену режиму чрезвычайной ситуации, после 31 декабря 2020 года. Этот документ содержит множество спорных положений: упрощённая возможность проведения обыска, использования меры пресечения в виде домашнего ареста, закрытие культовых сооружений на основании подозрений, без контроля со стороны судебных инстанций. Так что же, исключительный режим станет постоянным? «Страны Запада склонны уходить от ответа на главный вопрос: помогут ли принимаемые меры борьбе с терроризмом, или, наоборот, будут способствовать ещё более активной идеологической обработке населения? Приходится признать, что многие действия, предпринятые под лозунгом борьбы с терроризмом, лишь способствовали его распространению: ковровые бомбардировки за рубежом, тюрьмы с унизительными условиями содержания (такие как Абу-Грейб) или (более близкий нам пример) применение административных мер по отношению ко всем без разбора без оснований, — перечисляет судья Тревидик. — Непропорциональная борьба с терроризмом порой может оказаться контрпродуктивной».
Правительство подготовило ещё один текст – проект закона о противодействии «сепаратизму», недавно переименованный в закон «об укреплении секуляризма и республиканских принципов», который должен быть вынесен на обсуждение Совета министров 9 декабря. Как мы видим, меры борьбы с терроризмом носят хаотичный и непоследовательный характер. «Мы пользуемся новыми терминами, собираемся защищать светское государство. Но мы не связываем это сражение с борьбой против терроризма», – отмечает Стефан Пё. По мнению Марка Тревидика, «терроризм – глобальная проблема, так что нельзя предпринимать меры лишь в одной Франции»: «Давайте начнём с того, что прекратим продавать оружие таким странам, как Саудовская Аравия, которые поддерживают радикальный ислам».
4. Что делать с отсидевшими срок осуждёнными?
На сегодняшний день это один самых острых вопросов. В текущем году из тюрьмы должны выйти или уже вышли около 40 человек, осуждённых за участие в «исламистском терроризме». В ближайшие три года их количество вырастет до 150. Рассмотрев этим летом первый текст документа, раскритикованный Конституционным советом, правительство пообещало «расширить диапазон применения существующих юридических механизмов» в отношении этих людей. «Нужно быть осторожными и не поступать противозаконно, – предостерегает судья Тревидик. – Конечно, бывшие заключённые могут стать источником проблем. Но это не означает, что мы сами должны нарушать наши законы. Терроризм – смертельная опасность. Но её усугубит отступление от принципа верховенства закона».
Опубликовано 13/11/2020