Пари Сен-Жермен, самый титулованный футбольный клуб Франции, по европейским меркам очень молод: ему исполнилось всего 50 лет. Его история началась в 1970 году, когда любительская команда «Stade Saint-Germain» объединилась с профессиональным клубом «Paris Football Club».
В 1960-е годы парижский футбол, казалось, умирал. Парижане были «новыми горожанами», внутренними и внешними мигрантами, больше занятыми отвоёвыванием жизненного пространства у большого города, чем массовыми зрелищами. В то время наиболее распространёнными способами проведения досуга были телевизор и рукоделие. В 1968 году среднее количество зрителей на стадионах не превышало 7 000 человек.
В этих условиях Федерация футбола Франции помогла создать новый клуб, чтобы вернуть Париж на карту французского футбола. История показала, что это было сильное решение.
О том, как социальная и экономическая история страны и города отразилась на команде и её болельщиках, о сменяющих друг друга моделях развития клуба, коммерциализации, околофутбольном и политическом насилии на трибунах рассуждает Патрик Миньон, социолог, бывший заведующий Лабораторией социологии при Национальном институте спорта и физического воспитания (INSEP).
Болельщики этого клуба скандируют: «Париж лучше всех!». В составе нынешнего клуба игроки со всего света, но «ПСЖ» сначала завоевал сердца жителей столичного региона. И явит пример соперничества с провинцией! Но молодой клуб, которому суждено в конечном счёте познать спортивную славу, также наглядно продемонстрировал извращения современного футбола. Если не сказать хуже…
В воскресенье 23 августа 2020 года у футбольного клуба «Пари Сен-Жермен» не получилось отпраздновать своё 50-летие в Лиге чемпионов победой над мюнхенской «Баварией» и обойти таким образом «Олимпик Марсель», являющийся на сегодняшний день единственным обладателем Кубка европейских чемпионов. Но за пятьдесят лет своего существования он 22 раза становился призёром в чемпионатах Франции, в то время как «Олимпик Марсель» на национальном уровне может похвастаться 19 титулами за 120 лет, а «Сент-Этьен» – за 87 лет. Спортивные достижения «ПСЖ» бесспорны для молодого клуба в сравнении с его великими французскими и европейскими соперниками, история которых насчитывает не менее ста лет. Спортивные достижения – это также и популярность у публики, о чём убедительно свидетельствуют сцены празднований полувекового юбилея во время финальных этапов Лиги чемпионов 2020 года и постоянно растущее число зрителей на стадионе «Парк де Пренс» вплоть до его полной заполняемости во время сезона 2018-2019 годов.
Но «Пари Сен-Жермен» – это также деформации современного футбола: финансовые махинации, политическая инструментализация, культ звёзд, баснословные доходы игроков, а также, разумеется, хулиганство и, в более широком смысле, фанатство.
Несмотря на поражение от мюнхенской «Баварии», «ПСЖ» выполнил миссию, которую определила для него Федерация футбола Франции. В 1970-х гг. французский футбол находился в кризисе: плохие результаты национальной сборной и отсутствие настоящих профессионалов, из-за чего такие престижные клубы как «Реймс», «Red Star» и «Racing Club de Paris» лишились статуса профессиональных клубов. В этих условиях Федерация помогла создать новый клуб, чтобы вернуть Париж на карту французского футбола. Новый клуб появится за счёт слияния любительской команды «Stade Saint-Germain» с профессиональным клубом «Paris Football Club». Задача была не из простых, так как «ПСЖ» начал бороться за первенство позже всех остальных именитых клубов. У французских и европейских соперников уже были громкие победы и спортивные достижения, свои болельщики, традиции и легенды, а также доступ к ресурсам, обусловленным вниманием со стороны прессы. И клубу пришлось прокладывать себе свой собственный путь в Париже – в городе, у жителей которого в первой половине 1970-х годов было чем заняться и о чём подумать помимо поддержки футбольного клуба. В 1960-е годы парижский футбол исчезал как явление, потому что парижане были новыми горожанами, занимавшимися скорее обустройством жизни во французской столице и сохранявшими при этом связи с теми регионами, из которых они приехали. В то время наиболее распространёнными были более домашние занятия: телевизор и рукоделие. Футбольные стадионы пустели в связи с ростом интереса к новым формам досуга. Это явление наблюдалось во всей Европе, но более сильный кризис был всё-таки во Франции. Об этом говорит статистика: в 1968 году среднее количество зрителей на стадионах не превышало 7 000 человек.
Более того, интерес к подобным зрелищам может быть в населённых пунктах, привыкших к соперничеству, где предприниматели нанимали рабочих главным образом из местных: например в Сошо для Peugeot или в департаменте Нор с угольными шахтами и владельцами текстильных фабрик. Или же нужна инициатива местных меценатов, соревнующихся друг с другом за популярность или выборные должности. К Парижу всё это не имело никакого отношения, ведь даже выборы мэра пройдут там только в 1977 году.
В 50 лет у «ПСЖ» есть своя публика. С 2012 года количество зрителей постоянно растёт: в сезон 2018-2019 года их насчитывалось уже 47 500 – это второе место во Франции после Марселя. Такие цифры заметно отличаются от 19 500 зрителей, присутствовавших в 1974 году на первом матче в Высшей лиге, да и от 17 250 зрителей в среднем в сезон 1975-1976 годов, и от 14 500 зрителей сезона 1990-1991 годов. В августе 1974 года во время первых матчей в Высшей лиге «ПСЖ» не мог рассчитывать на поддержку всех 45 000 зрителей, пришедших на матч предыдущего футбольного сезона «ПСЖ» – «Реймс» 4 мая 1974 года, четвертьфинал кубка Франции. Как и в случае матчей «Racing» – «Реймс» 1950-1960-х годов, высокая посещаемость обеспечивалась за счёт болельщиков «Реймса». Стадион «Парк де Пренс» тогда, в зависимости от матча, скорее принадлежал болельщикам Марселя или Сент-Этьена.
На кого же клуб мог рассчитывать в 1974 году? На ностальгирующих по «Racing» и их детей, на новых жителей Парижа — иммигрантов из Португалии и с Антильских островов, на репатриантов из Северной Африки и деятелей шоу-бизнеса на центральных трибунах – таких, например, как Энрико Масиас – их приводил первый президент клуба Даниэль Эштер, на некоторых политиков – таких, например, как Филипп Сеген. Все эти люди любили футбол, атмосферу стадионов и общение на трибунах. Ставки здесь несколько отличались, а наличие дружеских связей позволяло говорить о делах и убеждать политиков в том, что новый клуб нуждался в финансировании.
Затем на трибуны пришла молодёжь, привлечённая кампанией по продаже билетов «10 франков за 10 матчей», запущенной президентом клуба Борелли в 1979 году. Эта молодёжь очень хотела жить в Париже теми же интересами, что и у молодых жителей Лондона или Манчестера. Эта кампания привлечения болельщиков совпадает с продвижением и популяризацией во Франции массовой подростковой культуры. Великобритания была отличным примером для подражания для всей Европы – в ней смешались музыка, мода и футбол и сформировались многочисленные субкультуры. Для молодых людей посещение стадиона по субботам стало частью образа жизни, о которой они мечтали во Франции, особенно если собираться на трибунах, которые в Англии часто называются «kop». «Парк де Пренс» в то время пустовал, так что в распоряжении впервые пришедших на стадион молодых людей была полная свободу самовыражения в качестве болельщиков.
Некоторые из них примкнули к скинхедам и футбольным фанатам, а французское общество, открывавшее для себя проблемы рынка труда, узнало о появлении неблагополучных пригородов и столкнулось с ростом ультраправых настроений. 29 мая 1985 года французы впервые увидели, что такое футбольное хулиганство. В этот день на стадионе «Эйзель» в Брюсселе, во время финала Кубка европейских чемпионов между английским «Ливерпулем» и туринским «Ювентусом», в результате обрушения трибуны погибло 39 итальянских болельщиков. Все они, прямо или косвенно, стали жертвами нападений английских болельщиков. Журналист Canal+ опросил тогда завсегдатаев трибуны «Булонь», и они заявили о своей принадлежности к фанатским группировкам, и о том, что они разделяют идеологию ультраправых. В то время эта трибуна стала представлять убежище для белых молодых людей, которым якобы угрожают «банды иммигрантов»: появились нацистские лозунги, расистские демонстрации и нападения на североафриканцев в районе стадиона, стали практиковаться обезьяньи крики фанатов во время матчей. Такие проявления футбольного хулиганства очень отличалось от тех, которые имели место среди болельщиков клубов «Сент-Этьен» или «Ланс». Поэтому «ПСЖ» сначала ассоциировался с трибуной «Булонь», а потом и с ожесточёнными потасовками с участием парижских болельщиков – до тех пор, пока на трибуне «Отёй» не сформировались группы «ультрас» с другой, более мультикультурной концепцией фанатского движения. Это было уже противостояние «фашистов» с «антифашистами», подобное тому, какое существует на улицах, когда ультраправые сталкиваются с ультралевыми активистами. Такие волнения, за отсутствием других решений, приводят к массовому развёртыванию полицейских подразделений вокруг «Парк де Пренс».
Смерть одного из фанатов трибуны «Булонь» в 2010 году во время стычки болельщиков трибун «Булонь» и «Отёй» повлекло за собой репрессивную политику, а также запрет на веских основаниях ассоциаций болельщиков «ПСЖ». Это так называемый «план Лепру» – по имени нового президента клуба, который полностью поменял вид стадиона «Парк де Пренс», чтобы воспрепятствовать беспорядкам, с одной стороны, и, с другой стороны, подготовить передачу клуба инвесторам, заинтересованным в популярности парижского футбольного клуба. Эти инвесторы смогли бы как привлечь публику, так и привести «ПСЖ» к чемпионским титулам. Количество зрителей на стадионе «Парк де Пренс» меняется в зависимости от того, насколько посещение стадиона станет символом городской жизни. Оно может уменьшиться, если возникнет опасение оказаться на стадионе в осаждённом положении. Также меняется число зрителей от качества зрелища. Если невозможно воззвать к культуре любви к клубу, то нужно пообещать людям привлекательное зрелище и держать уровень качества. Для этого нужно собрать таланты: игроков и тренеров, которые помогут достойно выступить в национальном чемпионате и участвовать в соревнованиях, обеспечивающих крупную прибыль за счёт медийного освещения. Клубу всегда хотелось иметь блестящие команды с такими талантливыми игроками, как Дахлеб, Сушич, Бьянки, Рошто или, ближе к нашему времени, Ибрагимович, Неймар или Мбаппе. Но у «ПСЖ» были неприятности в гонке за талантами и публикой, и регулярная сменяемость руководства на протяжении этих пятидесяти лет говорит о творческих поисках или об адаптации к эффективным формам финансирования футбола.
С точки зрения экономистов, такие способы мобилизации ресурсов предстают в виде аббревиатур, с помощью которых можно описать этапы развития клуба. Так ASSL соответствует функционированию спортивной ассоциации – местные ресурсы для местной публики. Такой подход характерен для первых лет существования «ПСЖ». SSSL – это финансирование профессиональных клубов, которое сохранялось до конца 1970-х годов: ресурсы одновременно принадлежали государству и частному бизнесу, но цель всё же состояла в закреплении статуса местного клуба, даже если репутация клуба могла достичь национальных или международных масштабов. Так было в 1980-е годы – вплоть до приобретения клуба телевизионным каналом Canal+. Тогда появилась аббревиатура SATI («спонсоры-акционеры-телевидение-международный уровень») – телевидение становится основным ресурсом профессиональных футбольных клубов. Сегодня, по образу и подобию английских клубов «ПСЖ» перешло в эру MMMMG – «медиа-магнаты-маркетинг-глобальные рынки». В этих условиях футбольный клуб – одна из отраслей финансовой деятельности компании. В случае с «ПСЖ» наших дней – это Катарский инвестиционный фонд (Qatar Investment Authority). Клуб отлично вписывается в государственную стратегию, совпадающую, как и в других случаях, со стратегией олигархов или инвестиционных фондов, стремящихся к вложению своих средств. А клуб является брендом, нуждающимся в развитии для того, чтобы оставаться узнаваемым во всём мире. Отсюда и возникает необходимость иметь в своём составе суперзвёзд, которые продвигают продажи футболок со своими именами по всей планете. Несложно заметить, что основные чемпионские титулы на национальном уровне были завоёваны клубом начиная с 2011 года – именно в этом году катарский фонд инвестировал свои средства в «ПСЖ», и стадион начал последовательно заполняться всё большим числом болельщиков.
Но инвестиции не гарантируют спортивные достижения, и некоторые комментаторы спрашивают себя, не лучше было бы заниматься подготовкой своих собственных талантливых игроков, чем покупать суперзвёзд. Это одна из дилемм, связанных с развитием «ПСЖ». Другая дилемма заключается в значении прилагательного «популярный», когда речь заходит о футболе. На протяжении 1980-х годов, с учётом той роли, которую стали играть телевизионные каналы, Сильвио Берлускони разработал новую теорию для ситуации с футболом: основные доходы идут от СМИ, зрители нужны для атмосферности и создания имиджа, а VIP-ложи с дорогими абонементами для упрощения общения политической и экономической элиты. В некоторых странах – например, в Германии – считается, что стадионы должны быть доступными для всех, а цены – соответствовать различным ожиданиям различной публики. Во время праздничных мероприятий по случаю побед клуба хорошо видно, что публика «ПСЖ» соответствует образу, который сложился о парижской столице. Найдут ли простые болельщики своё место на трибунах стадиона?
Патрик Миньон
социолог, бывший заведующий Лабораторией социологии при Национальном институте спорта и физического воспитания (INSEP)
Опубликовано в воскресном номере за 10 – 16 сентября 2020 года