В ходе санитарного кризиса Правительство Франции не раз давало противоречивую, непроверенную или даже ложную информацию, что имело губительные последствия для здоровья нации. В каких случаях это была просто неточность формулировок, в каких – искажение в СМИ, а в каких – прямая ложь?
В этом и пытается разобраться Следственная комиссия Сената. Как бы то ни было, а слова министра вооружённых сил Флоранс Парли о том, что вернувшиеся из Казани в начале марта французские военные прошли тестирование и не были заражены, оказались дезинформацией: тестирования тогда просто не проводилось. Этот обман дорого стоил французскому обществу.
На допросе следственной комиссии Сибет Ндиайе заявила, что не обманывала людей во время эпидемии. Чего нельзя сказать о Флоранс Парли.
«Правда», «прозрачность», «неоднозначность»: вот три позиции, которых держалась бывшая официальная представительница правительства Сибет Ндайе, доказывая свою невиновность на допросе следственной комиссии Сената по действиям правительства в период эпидемии. В среду 23 сентября комиссия вернулась к обсуждению вопроса о качестве информации, которую правительство предоставляло гражданам во время кризиса. Депутат парламента республиканец Рене-Поль Савари, председательствовавший на заседании, счёл информационную работу правительства «недостаточной». Долгожданный момент, ведь именно Сибет Ндайе озвучивала правительственную повестку, поэтому в медлительности и резкой смене рекомендаций, в частности, насчёт ношения масок, есть и её участие.
«Ни разу от меня не требовали сказать неправду и ни разу я не соврала», — заверила она. Сибет Ндайе утверждает, что «систематически транслировала информацию, находившуюся в её распоряжении». Однако уже один лишь вопрос масок, которые были названы «совершенно бесполезными» в конце января, а потом вдруг стали обязательными во всех общественных местах, свидетельствует о непродуманности действий правительства, меняющего свою позицию в зависимости от наличия или дефицита санитарных средств. Сибет Ндайе объясняет эту непоследовательность рекомендациями органов здравоохранения, а не отсутствием надёжного запаса: «30 марта ВОЗ считала, что нет доказательства эффективности массового ношения масок.»
Не ставя под сомнение решения правительства, бывшая министр, тем не менее, признаёт, что лично использовала «нескладные и запутанные формулировки» и «неудачные примеры», проскочившие из-за ограниченности во времени её выступлений в СМИ, где у неё не было времени на разъяснения. «За шесть месяцев я 90 раз выступала с сообщениями в СМИ. (…) В моих выступлениях я использовала формулировки «на данный момент», «учитывая информацию, которой мы располагаем» и «до нового распоряжения» практически всегда. К сожалению, именно их и сократили. Сибет Ндайе признаёт также, что исполнительная власть давала «противоречивую» информацию гражданам для того, чтобы не прерывать экономическую активность.
Однако министр вооружённых сил Флоранс Парли, представшая перед комиссией во вторник, призналась в том, что правительство искажало информацию. Одна «недоговорка», как назвала это госпожа министр. «Я допустила неточность», уклончиво сказала она. 4 марта на телеканале France 2 Флоранс Парли заверила, что французские военные, вернувшиеся из Уханя, эпицентра пандемии, «прошли тестирование» и «не были заражены». Теперь же, почти семь месяцев спустя, на этот раз под присягой, министр иначе излагает события: «Экипажи выполнили все предписания строжайшего санитарного протокола, который, однако, на самом деле, в то время ещё не включал в себя прохождение тестов», так что знать наверняка о фактах заражения среди солдат тогда не было возможности.
Опубликовано 24/09/2020