Позиция по иранским ядерным силам подчёркивает решимость Трампа, который намерен использовать стратегию, направленную на восстановление и усиление глобального доминирования Соединённых Штатов – даже если действия президента вгоняют в дрожь его самых устойчивых западных союзников.
«Мы не позволим иранскому режиму получить доступ к самому смертоносному оружию в мире», – заявил Трамп вечером 8 мая, обвинив Тегеран в том, что тот является «главным финансовым спонсором терроризма». Предполагается и установление «самого высокого уровня санкций», что можно считать возвращением к экономической блокаде Ирана. Перечеркнув более чем десятилетние дипломатические усилия, президент Соединённых Штатов открыто разыгрывает военную карту. Он без колебаний подтвердил –имеются «доказательства того, что Иран обманывает». Но вспомним госсекретаря Колина Пауэлла, который в 2003 году тряс на трибуне ООН пробирками и спутниковыми снимками, чтобы доказать факт использования оружия массового поражения режимом Саддама Хусейна. Однако вскоре выяснилось, что применения такого оружия не было.
1. Каким будет соглашение с оскорблённым разрывом сделки Ираном?
Трамп вновь позаимствовал аргументы израильского премьер-министра Биньямина Нетаньяху. Будучи давним сторонником военной операции против Ирана, израильский лидер ее несколько дней назад положил на стол большую стопку папок, которые якобы содержат «неопровержимые доказательства» того, что Иран продолжает создавать свою бомбу. Нетаньяху публично поддержал решение Трампа и немедленно приступил к его реализации, дав разрешение на обстрел иранских позиций в Сирии.
Между тем, инспекторы «Международного агентства по атомной энергии» (МАГАТЭ), прибывшие, чтобы проверить выполнение договора, дают однозначный вердикт: иранцы строго соблюдают свои обязательства по соглашению о нераспространении, подписанному 14 июля 2015 года в Вене.
Напомним: шесть государств (Соединённые Штаты, Китай, Россия, Франция, Великобритания и Германия) объединили усилия, чтобы убедить Тегеран отказаться от ядерного вооружения в обмен на постепенное снятие экономической блокады. В течение шести лет – до 2025 года – МАГАТЭ должно осуществлять строгий контроль над иранскими ядерными установками. Со своей стороны, Тегеран получил возможность продавать нефть на международных рынках, а также открыл свой внутренний рынок для внешней торговли и иностранных инвестиций. Столкнувшись с обострением проблем из-за блокады, иранский президент-реформатор Хасан Рухани сделал ставку на нормализацию отношений. Зарывая топор войны, он подталкивал к разрядке ультраконсервативных иранских сторонников конфронтации.
Сегодняшний рост военной угрозы полностью согласуется с так называемой «дипломатией сделок» («deal»), которую стремится проводить президент Соединённых Штатов. Речь идёт о том, чтобы вернуть политическим элитам и транснациональным компаниям США статус центра глобальной политики. Роль военной силы является здесь определяющей. Исходя из этого, военный бюджет США вырос в 2018 году почти на 10% – несмотря на то, что расходы Пентагона и до этого были эквивалентны общим расходам двенадцати ведущих мировых военных держав.
Стратеги национал-либерализма из Белого Дома хотят подчинить экономические отношения той же логике. И Трамп вовсе не случайно открыто угрожает сейчас Европе торговой войной.
2. У европейских правительств – включая Францию, – нет реальной альтернативной стратегии.
Целиком занятый внедрением стратегии сделок, Дональд Трамп уделяет совсем мало внимания своим западным союзникам. Его новый советник по национальной безопасности, неоконсерватор Джон Болтон, дал ясно понять – в случае покупки иранской нефти предприятиям из любой страны будут давать «от трёх до шести месяцев» на то, чтобы расторгнуть заключённые контракты.
При этом, Болтон добавляет, что возможность новых соглашений будет оставаться открытой – если в указанный период времени смогут протий дискуссии о принятии «гораздо более широкого решения». Такая риторика, безусловно, близка к риторике Эммануэля Макрона, который обязуется сохранить существующее соглашение, добавив к нему два пункта: о том, что Тегерану будет запрещено производить ракеты, и о «роли Ирана» на Ближнем Востоке и в сирийском конфликте. Но если иранская сторона заявляет о решимости соблюдать условия сделки, совершенно неясно, каким образом Иран сможет удовлетворить эти новые требования, которые больше не имеют ничего общего с изначальной целью, заключавшейся в предотвращении распространения ядерного оружия.
В Берлине, Париже и – в меньшей степени – в Лондоне, растёт беспокойство, поскольку эти страны смогли извлечь пользу из нормализации отношений с Ираном, создав с ним прочные торговые связи. К примеру, Германия стала ведущим западным экспортёром в эту страну. Несколько французских фирм широко представлены на иранском рынке: крупные контракты имеют в Иране «Airbus» и «Renault», а группа «PSA» («Peugeot Citroen Automobiles») приобрела здесь 30% местного автомобильного рынка. Их интересы настолько противоречат интересам «большого брата» США, что французский министр экономики Брюно Ле Мэр осмелился назвать «неприемлемым» тот факт, что Вашингтон выступает сейчас в роли «экономического жандарма всей планеты».
Проблема в том, что европейские столицы, скованные трансатлантическим альянсом, сторонником которого активно выступает Париж, не готовы слишком далеко расходиться со стратегией Трампа. И во время своего недавнего визита в Вашингтон французский президент изъявил желание внести озвученные выше корректировки в иранское соглашение – по сути, приспосабливаясь к позиции Трампа.
3. От угроз реальной войны к угрозам войны торговой
Наступление, развёрнутое Дональдом Трампом с целью избавиться от барьеров международных соглашений, является неизбежным следствием его национал-либеральной стратегии. Хочет ли он вести военные действия, чтобы, не считаясь с мнением ООН, бомбардировать Сирию – или же он идёт наперекор соглашениям международной торговли, если в этом заинтересованы в Вашингтоне – цель его политики состоит в том, чтобы дать Соединённым Штатам всеобъемлющую возможность для создания нового международного порядка. Топор торговой войны вновь откопали – и Китай, который является второй экономической державой планеты, становится особой целью этой атаки. Вчера стало известно, что китайский гигант телекоммуникаций ZTE прерывает свою основную деятельность после принятия санкций, запрещающих компании покупать электронные комплектующие, сделанные в США.
«Горячая» война на Среднем Востоке и торговая война с конкурентами, угрожающими господству американских фирм, составляет две стороны одной медали. Аналогичная логика применяется и в случае протекционистских мер, установленных администрацией Трампа – налоги на импорт стали (25%) и алюминия (10%). Эти меры в основном нацелены на Китай, и уже начали обременять эту страну. При этом, Трамп держит своих европейских «партнёров» в подвешенном состоянии. Он запланировал на конец текущего месяца решение об освобождении некоторых стран от протекционистских мер и выступает против повторных переговоров по условиям трансатлантических договоров. Другими словами, речь идет о политике, которая содействует господству транснациональных корпораций США.
Бруно Одан