3 ноября пересеклись пути бывалого политика-центриста и миллиардера-этнонационалиста, которые являют собой воплощение двух разных Америк. Джозеф Робинетт Байден и Дональд Джон Трамп родились почти в одно время и всего в 200 км друг от друга. Но они принадлежат диаметрально противоположным мирам.
Байден, за которого проголосовало максимальное в истории США число избирателей, – прожжённый политик, начинавший как республиканец, но позднее перешедший к демократам, голосовавших некогда против перевозки белых и чёрных детей в общих школьных автобусах и против абортов, но ныне выступающий как прогрессистский политик.
Трамп – циничный делец, научившийся говорить с народом на простом языке на своих реалити-шоу, заручившийся поддержкой тузов республиканской партии, своим маркетинговым чутьём раскусивший рост фрустрации сторонников белого превосходства и подыгрывающий им своей шовинистической риторикой.
Большинство избирателей за Байдена, но кого предпочтут выборщики? Судьба этих выборов определится всего в нескольких колеблющихся штатов.
3 ноября пересекутся пути бывалого политика-центриста и миллиардера-этнонационалиста, которые являют собой воплощение двух разных Америк. Джозеф Робинетт Байден (1942 г.р.) и Дональд Джон Трамп (1946 г.р.) родились почти в одно время и всего в 200 км друг от друга. Но они принадлежат диаметрально противоположным мирам.
Первый родился в ирландской католической семье (с небольшим вкраплением протестантства со стороны бабушки Робинетт) в Скарнторе, штат Пенсильвания. Его отец, Джо Байден-старший, сын бывшего руководителя обанкротившейся компании American Oil Company, растратил наследство в неудачных финансовых операциях. На этом закончилась беззаботная жизнь, поло и охота в Адирондаке. Всё семейство (Джо первый ребёнок, у него было ещё два брата и сестра) переселилось в подвальный этаж дома, принадлежавшего дедушке и бабушке по материнской линии. Но в регионе сворачивалась добыча угля, и вскоре семье снова пришлось переезжать в более благополучное место. В 1952 году они остановили свой выбор на Делавэре, где отец семейства взялся за перепродажу автомобилей и наладил своё финансовое положение. Джо поступил в университет, получил диплом по праву. На университетской скамье он познакомился с Нелией Хантер, в браке с которой родится трое детей. В 1969 году Байден стал адвокатом и вошёл политику как сторонник… республиканцев.
Его оппонент – четвёртый ребёнок в семье с пятью детьми – вырос в элитном квартале Квинс (Нью-Йорк), в элегантном доме стиля нео-тюдор. Его семья была богата. Своё состояние она унаследовала от Фредерика Трампа (дедушки Дональда), уроженца Кальштадта (Рейнланд-Пфальц), который разбогател в конце XIX века, во время золотой лихорадки на Аляске: он владел отелями, ресторанами и борделями – хотя последний элемент семейной биографии Трампы предпочитают не афишировать. Его сын, тоже Фредерик, отдал предпочтение надёжной недвижимости: он разделил изначальное состояние и построил десятки тысяч домов, квартир и, что греха таить, брался строить всё, на что давали государственные дотации. Между прочим, в 1954 году он стал фигурантом официального расследования Сената по вопросу злоупотреблений государственными средствами. А двадцать семь лет спустя Министерство юстиции разоблачило нарушение им гражданских прав: Фред Трамп не хотел давать жильё чёрным. Ходили слух (или больше, чем слух), что в 22-летнем возрасте Фредерик был задержан на манифестации Ку-Клукс-клана. Младшего сына семьи, Дональда, не готовили к продолжению династии Трампов. Эта обязанность должна была перейти к его старшему брату Фреду III… но тот отказался. Отец, человек авторитарный и жёсткий, для которого важны были только деньги и успех – формула, воплощённая в Trump Organization – не простил отказа. В конце концов Фред III спился и умер в 42-летнем возрасте. Дональд – был трудным ребёнком. В подростковом возрасте его перевели в военную школу. Он готовился принять в последствии своё предназначение: продолжить фамильное дело и добиться ещё большего процветания, ещё большего «величия». Едва закончив университет, он начал работать на семейном предприятии и стараниями отца сразу был назначен на должность председателя. Дональд получил в наследство империю с капиталом в несколько сотен миллионов долларов. Ему 25 лет. Его фамилия уже знаменита, но имя Дональд пока остаётся в тени.
Джо Байден тем временем ещё не был известен широкой публике. Его фамилия стала знаменитой в 1972 году на выборах в Сенат, которые 29-летний Байден выиграл с преимуществом 100 к 1 у своего оппонента-республиканца (к этому времени сам Байден уже стал демократом) Дж. Калеба Боггса. Это была недолгая политическая эйфория, которую разрушила тяжелейшая трагедия: за неделю до Рождества в ДТП погибли его жена и 18-месячная дочь Наоми. Сестра Байдена, Валери, уговорила его отработать мандат. В январе 1973 года «новичок» сделал свои первые шаги в Верхней палате Конгресса США, где за последующие 35 лет работы его фигура будет приобретать всё большее значение. На протяжении трёх с половиной десятилетий «Сенатор Байден» почти неизменно придерживается взглядов правого крыла Демократической партии, которая и сама по себе постепенно смещалась вправо, пытаясь догнать ставшую популярной при Никсоне Республиканскую партию. Едва войдя в правящий кружок, Байден завязал дружбу с сенаторами-сегрегационистами и открытыми расистами Джоном Стеннисом и Джеймсом Истлендом. И вместе с ними боролся против басинга, программы совместной перевозки на школьных автобусах чёрных и белых детей из разных районов. Позже, на дебатах Демократической партии в 2019 году, об этом эпизоде напомнит, к неудовольствию Байдена, Камала Харрис, которая на тот момент ещё не была зарегистрирована с ним в одном избирательном списке.
В свои тридцать лет Байден продемонстрировал позицию по поводу абортов. В 1974 году он объявил: «Я не считаю, что женщина должна одна решать, что делать с плодом, находящимся в её теле». Тем не менее, годом ранее Верховный суд постановил (Рой против Уэйда), что аборт – это конституционное право. Затем Байден поддержал поправку Хайда, принятую в 1976 году, которая запрещала оплату аборта из федеральных средств, за исключением случаев насилия, инцеста или опасности жизни матери. Своё мнение Джо Байден решил изменить только в 2019 году – который для него стал прямо-таки годом откровений, – когда готовился к участию в праймериз Демократической партии. Чтобы подчистить своё резюме и привлечь левых избирателей, ему также пришлось публично раскаяться в поддержке закона о контроле преступности 1994 года, составителем которого Байден выбрал Тома Скотто, председателя национальной ассоциации полицейских. Этот закон, подписанный Биллом Клинтоном и названный в честь него «законом Билла», установил минимальные и обязательные наказания (пожизненное заключение за три преступления, вне зависимости от характера этих преступлений).
По данным NAACP (Национальная ассоциация по улучшению положения цветных людей), крупной организации по охране гражданских прав, количество заключённых с 1980 по 2015 год выросло с 500 000 до 2,2 миллионов человек, из которых 37 % — чёрные (при том, что чёрные представляли только 13 % населения). Такой послужной список – даже подмасленный раскаянием – непременно должен был бы поставил крест на праймериз 2020 года, если бы Байден не занимал пост вице-президента при Бараке Обаме. Именно это, вероятно, спасло его кандидатуру на демократических праймериз в прошлом феврале, подарив ему сокрушительную победу в Южной Каролине за счёт неожиданно высокой поддержки среди афроамериканского электората. Вот как самый правый на протяжении пятнадцати лет центрист Демократической партии стал самым левым центристом со времён Великого общества Линдона Джонсона (в программе Байдена: минимальная зарплата 15 долларов, массовые государственные инвестиции, программа здравоохранения Bidencare, частичное предоставление бесплатного высшего образования, план мер против изменений климата).
Тем не менее, изначальная миссия Байдена – это не допустить к власти «миллиардера, папиного сынка, эгоиста, отъявленного социопата, националиста и ксенофоба». По словам племянницы Дональда Трампа Мэри, он, как истинный сын своего отца, научился приспосабливаться к неблагоприятной среде и удесятерять возложенные на него надежды. В некотором роде этим он и занимается всю свою жизнь. И начал с того, что вывел практически на индустриальный уровень схему папаши Фреда: наживаться за счёт государственных средств. Начиная свои дела на Манхэттене, молодой Дональд воспользовался кризисной ситуацией Нью-Йорка: здесь, как и в других крупных городах, свирепствовала безработица, белые представители среднего класса перебирались в более благоприятные регионы, рос уровень преступности. Молодой весельчак обновлял отели (Grand Hyatt), построил свой собственный небоскрёб (Trump Tower) и убедил депутатов, что тем самым оказал городу услугу. Взамен депутаты решили предоставить бизнесмену налоговые льготы. Как выяснили в New York Times, колоссальные долги, оставшиеся после его авантюры с казино в Атлинтик-Сити в конце 1980-х годов, тоже лягут на плечи налогоплательщиков. Банкам, которые слепо следовали за Трампом во всех его инвестиционных программах, теперь остаётся только покрывать его – или пойти на дно вместе с ним. Как редкостный эгоман Дональд хотел, чтобы повсюду было его имя: стейки Trump, соревнования Trump Tour (которые, по его замыслу, должны были стать конкурентом Тур-де-Франс), университет Трампа. Всё это оказалось недолговечным. Зато состояние Трампа осталось неприкосновенным по милости федеральных властей и Уолл-Стрит. Его защищал «фирменный знак»: вышедшее в середине 2000-х реалити-шоу «The Apprentice» («Ученик») и затем – выставка (Трампа, пережившего несколько банкротств, уполномочили «выставлять» плохих кандидатов с работы.) «Я убеждён, что с этим реалити-шоу он нашёл какой-то особый подход к американскому обществу», объяснил нам в 2016 году, за завтраком в Нью-Йорке, Майкл Цвейг, автор «The Working Class Majority : America’s Best Kept Secret» («Рабочее большинство: самый большой секрет Америки»). Маркетинговое чутьё? Возможно, он раскусил это расовое недовольство, которое нарастало в белой прослойке населения, чей гнев увеличивается в обратной пропорциональности к её уменьшающейся демографической численности? С 2011 года Трамп принял и стал распространять теорию «birthers» (досл.: «рожденцы»), согласно которой у Барака Обамы поддельное свидетельство о рождении, и он не имел права участвовать в президентских выборах. Никто уже и внимания на это не обращал. «Это же Дональд». Ешё в 1989 году он купил себе страницу в New York Times, чтобы объявить смертный приговор пяти парням из Гарлема (четыре афро-американца и один латино-американец), обвинявшихся в изнасиловании занимавшейся спортивным бегом женщины (2). Пятеро молодых людей были объявлены невиновными. Но Дональд Трамп продолжил называть их преступниками.
Эпизод с birther – это не случайность, не единичный выстрел. Это проверка. Бывший демократ-миллиардер стал любимцем в ультраправых кругах, которые хотели, чтобы он полностью переделал GOP (Grand Old Party, то есть «Великая Старая Партия» — это неофициальное название Республиканской партии), которая сейчас находится во власти «этих RINO (Republican In Name
Only, «Республиканец только по имени»). В июне 2015 года, в безвкусных золотых залах Trump Tower, Дональд завёл старую-добрую «нативистскую» шарманку. Латиноамериканцы – «насильники», «бандиты» и «наркоторговцы». Если Трамп станет президентом – построит на границе стену. «Это же Дональд»: изначальное презрение в рядах республиканского истеблишмента сменяется изумлением, затем – поддержкой. После победы Трампа на выборах, «республиканцы загородного клуба» (country club Republicans) готовы с радостью встать на сторону президентского трампизма, расизма, его идей о расовом превосходстве белых – взамен Дональд должен принять классические установки неолиберального консерватизма (заполонить суды судьями правых политических взглядов и ещё немножко снизить налоги), что, в общем, не претит новоиспечённому главе государства. Историк Ромен Уре очень кстати напоминает: «Он порождение американского консерватизма, который преобладает в Республиканской партии с 1970-х годов. Трамп – это своего рода Франкенштейн, неудачный ребёнок, в котором родитель не видит своих собственных черт. Он передёргивает идеи консерваторов, их позы, их речи. Он обладает идеальным сходством со средним консервативным электоратом; избиратели видят в Трампе своего друга, который говорит на одном с ними языке и понимает их. Это его лучшее оружие». По правде говоря, это оружие – единственное, что остаётся Дональду Трампу. Хоть оно и затупилось, и страна больше не «ведётся» на уловки Трампа, миллиардер-республиканец ещё может ударить там, где не ждут. Ему может поддаться Флорида, в которой он теперь проживает, ещё одна Ахиллесова пята – Пенсильвания, родина Джо Байдена. Правда, последние опросы показывали, что смертельное оружие Трампа 2016 года, вероятнее всего, не сработает на выборах 2020 года. Итоги голосования должны стать последним тому подтверждением и поставить обоих кандидатов в поистине непривычное для них положение: Трамп – в роли лузера, Байден – в роли распространителя прогрессивной политики.
1) Trop et jamais assez ( Слишком много и никогда не достаточно). Éditions Albin Michel.
2) When They See Us. сериал на Netflix.
Опубликовано 03/11/2020