Центробежные тенденции в ЕС нарастают. Самый долгий саммит в истории Евросоюза закончился безрезультатно. Лидеры стран-членов ЕС так и не смогли прийти к согласию относительно размеров и характера экономической помощи странам, пострадавшим от санитарного кризиса.
Пока Южная Европа взывает о солидарности, менее пострадавший Север заявляет, что не готов платить по счетам Юга. Польша и Венгрия проводят ультраправые реформы и не хотят, чтоб остальные видели в этом проблему, а Германия и Франция стремятся удержать раздираемый противоречиями Евросоюз как сферу интересов своего бизнеса.
На проходившем с 17 июля саммите Евросоюза так и не удалось прийти к консенсусу в вопросе о финансировании фонда по восстановлению экономики. На обсуждениях обозначились четыре различных подхода, существовавшие ещё многие года до этого, которые, несомненно, заложат мину будущих конфликтов.
Из 750 млрд 360 будут предоставлены на самых выгодных условиях нуждающимся странам по их запросу. Но условия их использования будут диктоваться «умеренными» странами. К тому же с нынешнего года и до 2023 г. 390 млрд будут выделены странам в виде дотаций, возмещение которых берёт на себя Евросоюз.
Доказательством того, что Европейский Союз (ЕС) находится на переломном этапе, служит то, что входящие в него 27 стран участвовали вчера в самом длительном в своей истории саммите, побив рекорд совещания, проходившего в Ницце, в ноябре 2010 года (85 часов), когда было принято решение о расширении ЕС за счёт включения в его состав стран Восточной Европы. Начав в пятницу 17 июля обсуждение вопроса о финансировании фонда восстановления экономики, предназначенного для помощи государствам, которые столкнулись с рецессией более 8 % из-за эпидемии Covid-19, Европейский Совет не добился успеха. Саммит продолжил свою работу в понедельник.
Эта встреча войдёт в историю ещё и потому, что ЕС, бюджет которого формируется за счёт взносов государств-членов, впервые планирует взять кредит в 750 миллиардов евро на финансовых рынках. Эта сумма будет обеспечена многолетним бюджетом на 2021-2027 гг., но её основная часть будет доступна только через три-четыре года.
После трёх дней дискуссий президент Европейского Совета Шарль Мишель сделал ещё одно предложение в форме уступки «умеренным» странам, препятствующим любым проявлениям солидарности (Нидерланды, Швеция, Австрия, Дания, Финляндия): из этих 750 миллиардов евро 390 миллиардов будут распределены в виде субсидий ЕС государствам. Страны Северной Европы по-прежнему хотят уменьшить эту цифру, Германия, Франция и страны Южной Европы предлагают увеличить её до 400 миллиардов. Следует заметить, что 360 миллиардов будут предоставлены в качестве погашаемых займов на жёстких условиях, которых требуют «умеренные» страны: государства, претендующие на помощь, должны сначала представить программу структурных реформ (термин, до сих пор коррелировавшийся с политикой жёсткой экономии). Предоставление займа подтверждается Европейской Комиссией. Если какая-либо из стран решит, что деньги используются не по назначению, она может довести этот вопрос до Европейского Совета, однако, не имея при этом права вето, которого так хотят Нидерланды.
Дело не только в саммите. В последнее время в ЕС сложились блоки в связи с различными вопросами, имеющими отношение к интеграции, солидарности, контролю бюджетов, обороне и дипломатии. Дебаты по этим проблемам велись в Европе и до эпидемии, они будут организовываться и в будущем.
1. Стремление к солидарности у южных стран.
Во время финансового кризиса 2008 года некоторые государства, не имеющие возможности занимать средства на финансовых рынках, попали в ежовые рукавицы европейской тройки. Речь идёт о Греции, Испании, Португалии и Кипре. От так называемой европейской солидарности им достались только займы, предоставленные специально созданным для этой цели Европейским стабилизационным механизмом (ESM) при условии проведения строгих структурных реформ (замораживание или снижение части расходов, введение временной занятости на рынке труда).
Из-за эпидемии Covid-19 эти государства вместе с Италией обратились с отдельной просьбой о том, чтобы европейская помощь не проходила через ESM.
Эти страны традиционно выступают за политику европейской интеграции. Их экономические системы менее эффективны, чем немецкая, курс единой европейской валюты в них завышен, что вредит их экспорту до такой степени, что при каждом кризисе в них может стоять вопрос о целесообразности использования евро, к вящему удовольствию демагогов и ультраправых, как это было в Италии. К тому же, если бы эти страны не смогли по каким-то причинам занимать финансовые средства на рынках (как в 2008-2010 гг.), то зоне евро угрожал бы распад. В более глобальном плане, страны Южной Европы хотят расширить способность, появившуюся в 2015 году благодаря инициативе председателя Европейского центрального банка Марио Драги, покупать на вторичном рынке государственные облигации для снижения процентных ставок.
2. Эгоизм и контроль — на севере.
Раньше их называли «скрягами». Но теперь Нидерланды, Швеция, Дания, Австрия и Финляндия добились репутации «умеренных» стран. Они образовали блок после 18 мая 2020 года, когда Ангела Меркель и Эммануэль Макрон выдвинули предложение о создании фонда восстановления экономики размером в полмиллиарда евро. Как и в случае с кризисом в Греции, они отказываются «финансировать всю Европу», то есть, те страны, которые некоторые СМИ не без презрения окрестили «туристическими». Это не отличающиеся высокой налоговой дисциплиной страны Средиземноморья (Греция, Испания, Португалия, Италия).
При обсуждении плана восстановления экономики они старались ограничить долю субсидий, одновременно увеличивая размер погашаемых займов при условии жёсткого контроля (контроль бюджетных расходов и проводимой политики). Впрочем, для северных стран предоставлялась скидка, оказавшаяся под угрозой отмены из-за выхода Великобритании из ЕС: они платили в бюджет Сообщества меньше, чем получали из него. Обсуждение вопросов, связанных с фондом восстановления экономики, позволяло им требовать сохранения этой привилегии.
В представлении этих стран Европа — это большой рынок, на котором нет места солидарности. Дания и Швеция сохранили свою национальную валюту и не платят за другие страны. Сильный евро играет важную роль для Нидерландов и Германии, поскольку обеспечивает безопасность их финансовых инвестиций, стабильность которых оказалась под угрозой из-за инфляции, связанной с денежными эмиссиями ЕЦБ. Поэтому они очень сдержанно относятся к займам, предоставляемым франкфуртским финансовым учреждением.
3. Закат демократии – на востоке.
Премьер-министр Нидерландов Марк Рютте может поздравить себя с тем, что ему удалось привлечь на свою сторону Матеуша Моравецкого и Виктора Орбана. Польский и венгерский премьер-министры требуют, чтобы доступ к фонду восстановления экономики не зависел от ультраправой политики правительств этих стран. И всё происходит в контексте работы в Варшаве и Будапеште специальной Комиссии по правовым вопросам Австрия и Нидерланды всё ещё надеются, что страны Восточной Европы признают свою ответственность за неудачу переговоров на этом саммите. Объединённые в рамках Вишеградской группы Польша, Венгрия, Чехия и Словакия отказываются от передачи полномочий руководству ЕС в области политики приёма мигрантов и защищают натовский внешнеполитический курс.
4. Франция и Германия — главные заинтересованные стороны.
Германия долго находилась в лагере умеренных стран. Следует отметить заслугу Ангелы Меркель, которой 17 июля исполнилось 66 лет, – наряду с Францией она была инициатором создания фонда восстановления экономики. Премьер-министр Португалии, социалист Антониу Кошта подарил ей книгу Жозе Сарамаго «Слепота». В романе речь идёт о том, как в результате эпидемии слепоты люди начинают конфликтовать друг с другом, и одной женщине, избежавшей этой болезни, приходится помогать остальным найти выход из создавшейся ситуации… Канцлер Германии сумела отступить от некоторых догм, понимая, что для того чтобы избежать распада зоны евро, надо проявить хоть какую-то солидарность.
Хотя в целом Меркель продолжает защищать интересы немецкого капитала. Во время самоизоляции крупный бизнес Германии оказал давление на крупный бизнес Италии, потребовав открытия заводов, поставляющих детали для немецкой промышленности. Экономический крах на юге или востоке Европы поставил бы в затруднительное положение производственные сети, контролируемые немецкими компаниями, и подверг бы риску их инвестиции в промышленность Южной и Восточной Европы.
Допуская осуществление займа на рынках, что фактически представляет собой обобществление долга, фрау канцлер не нарушает немецкое табу, отказываясь от идеи прямого финансирования государственного долга ЕЦБ, пользующейся всё большей популярностью в ходе европейских переговоров.
Что же касается французского президента, то он не только защищает единую европейскую валюту, но и стремится к большей интеграции в рамках ЕС, как он об этом заявлял ещё в 2017 году во время своего выступления в Сорбонне. Париж уже давно высказывается в пользу укрепления европейской политики. К тому же Макрон знает, что страны Южной Европы могли бы стать его союзниками в важном для него вопросе – политике европейской безопасности. Наконец, Мадрид и Рим занимают четвёртое место среди импортёров французских продуктов.
Опубликовано 21/07/2020