Завод «Шапель-Дарбли» в Нормандии производит почти половину продукции из вторсырья во Франции. В 2018 году его прибыль составила 16 миллионов евро. Тем не менее, руководство собирается закрыть его, лишив работы 236 человек на самом предприятии, и около тысячи – по всему региону, считая смежников. Работники собираются отстоять свой завод для себя и страны, профсоюзы и экологи готовы их в этом поддержать.
Какой логике подчиняется уничтожение предприятия, играющего важную социальную и экологическую роль, да ещё и приносящего многомиллионную прибыль?
Завод «Шапель-Дарбли» в Нормандии – это 30 % общего объёма переработки отходов во Франции и прибыль в размере 16 миллионов евро. Видимо, такие показатели не впечатляют руководство холдинга UPM, так как оно приняло решение о продаже этого объекта. Уже разработан план оптимизации, и теперь 236 сотрудников завода ведут борьбу за то, чтобы их предприятие с почти вековой историей продолжало работать.
В воздухе кружатся листы бумаги. Тут же высится гора старых газет, огромная лопата перемешивает их, прежде чем они отправятся на переработку. В складском ангаре завода по производству бумаги «Шапель-Дарбли», находящемся в городе Гран-Курон (департамент Приморская Сена) люди отказываются завершать работу. Решение, о котором им стало известно 10 сентября 2019 года, было подобно грому среди ясного неба: финский холдинг UPM сообщил, что старейшее предприятие отрасли, владельцем которого он является, выставлено на продажу. «Шапель-Дарбли»-единственный во Франции завод, который производит газетную бумагу, на 100 % состоящую из продуктов вторичной переработки. 236 рабочих предприятия пытаются получить ответы на интересующие их вопросы, проводя забастовки и акции протеста. Одна из них, продолжительностью 56 часов, началась 13 января…
Нельзя допустить закрытия огромного завода, который ежегодно получает 350 000 тонн макулатуры и производит 250 000 тонн газетной бумаги (почти половину объёма всей продукции, изготавливаемой из вторсырья во Франции). «За 90 лет на предприятии накоплен большой опыт, – говорит Сирил Бриффо, руководитель отделения профсоюза ВКТ на заводе. – Оно может служить примером в социальной сфере и в экологических аспектах. За 2018 год его прибыль составила 16 миллионов евро, но UPM руководствуется только своими финансовыми интересами и прогнозами, обещающими снижение спроса на бумагу. На заводе уже побывали потенциальные покупатели, но компания Ernst and Young, которая должна подготовить документы для UPM, по-прежнему отказывается внести ясность в происходящее. А между тем у нас много предложений по усовершенствованию работы нашего предприятия!» Однако руководство, похоже, не намерено считаться с работниками.
28 января стало известно, что совещания по плану оптимизации начнутся 3 февраля, а уже в июне завод будет закрыт. На следующий день после этого заявления дирекции генеральный секретарь ВКТ Филипп Мартинес и делегация от партии «Европа Экология Зелёные» во главе с руководителем её французского отделения Жюльеном Байю прибыли на предприятие, занимающее площадь 33 гектара. В восьмой день протестных выступлений против инициированной Макроном пенсионной реформы все проявления социального недовольства складываются в единую картину, считает глава ВКТ, который посещает «Шапель-Дарбли» уже третий раз. «Это старый завод, но у него есть будущее. Здесь используются экологичные технологии! Я решил приехать на комбинат «Шапель-Дарбли», так как считаю, что борьба за рабочие места – это одновременно и борьба за достойную пенсию. И мы в ней победим!» — уверен Филипп Мартинес.
Коллектив завода Pap Chap (так его стали называть после забастовки 2015 года) постепенно сокращается. На предприятии проводится одна оптимизация за другой, из-за чего численность его сотрудников за двадцать лет уменьшилась в два раза. При этом половина работников – люди в возрасте 50-55 лет. Не удивительно, что внедрение балльной пенсионной системы, за которую ратует правительство, вызывает у сотрудников завода ещё большую обеспокоенность. «Мы не можем позволить себе ставить людей в уязвимое положение из-за повышения пенсионного возраста», – утверждает Сирил Бриффо. По его словам, работники предприятия принимали участие в протестах против реформы, охвативших всю Францию.
А пока в заводских цехах кипит работа. В процессе удаления типографской краски с перерабатываемой бумаги отходы кристаллизуются на поверхности гигантского резервуара. После того как бумажная масса высохнет, она отправится по длинной трубе в котёл с биомассой – таков один из элементов производственного процесса, в котором строго соблюдаются экологические стандарты. «Завод вырабатывает больше энергии, чем потребляет, к тому же мы и воду подвергаем вторичному использованию!» – замечает Паскаль. Стоя перед напоминающим железный орган станком, который бездействует вот уже пять лет, хотя мог бы функционировать и сегодня, этот 59-летний рабочий охотно объясняет все этапы технологической цепочки. Он пришёл на завод 16-летним юношей, а сегодня, как и многие его коллеги, обращает внимание на «несоответствие» между угрозой сокращения, нависшей над рабочими, и увеличением пенсионного возраста до 64 лет. «Такое впечатление, что UPM хочет избавиться от высококвалифицированных пожилых сотрудников. Я готов уступить место молодым, но только если завод продолжит работу».
По мнению Арно Доксера, члена Совета трудового коллектива холдинга на европейском уровне, ни в коем случае нельзя допустить, чтобы завод прекратил своё существование: «С его закрытием в окрестностях Руана исчезнет свыше 1 000 рабочих мест, ведь пострадают и предприятия-смежники. В цехах завода сменилось уже три поколения рабочих. Технология вторичного использования бумаги была разработана здесь ещё тридцать пять лет тому назад. Предприятие поддерживает связи с местными властями. Сюда поступают на переработку отходы 20-миллионного населения, куда же они будут в таком случае вывозиться? В Германию? В Китай?»
52-летний мотальщик бобин Бернар, который проработал на своём рабочем месте в течение тридцати одного года, несмотря на следовавшие одна за другой кампании по массовому увольнению сотрудников, гордится своей профессией. Изо дня в день у него на глазах влажная бумажная масса проходит через несколько цилиндрических прессов, затем сушится и в конечном счёте превращается в гигантский рулон чистейшей бумаги, готовый к разрезанию на более мелкие рулоны. «Сейчас бобины крутятся со скоростью 1 400 метров в минуту», – объясняет он. Дело всей жизни сказалось на здоровье Бернара. Показывая на кисть своей руки, он говорит: «Я много раз получал травмы. Некоторые мои коллеги лишились пальцев. Кроме того, мы работаем в шумном помещении. Но мне нравится моя работа».
По мнению экспертов ВКТ и производственной комиссии, на предприятии есть все условия для того, чтобы создать высокотехнологичный комплекс по вторичной переработке сырья. На заседании круглого стола специалист компании Secafi напомнил о существовании одиннадцати вполне реальных планов развития этого завода. Но власть не желает ничего слышать. По мнению мэра города Гран-Курон, коммуниста Патриса Дюпрэ, нужно, чтобы «все — руководство и региона, и государства — приняли участие в осуществлении этих проектов». Жюльен Байю возмущён «упорством правительства, которое продолжает разваливать нашу страну». Работники завода по переработке и производству бумаги не намерены отступать в борьбе за своё предприятие. Их вдохновляет плакат, который висит на стене в кабинете профсоюзных активистов: «1928–2018: «Шапель-Дарбли» не сдаётся».
Опубликовано в воскресном номере за 13 – 19 февраля 2020 г.