Пессимистические прогнозы аналитиков были опровергнуты. Несмотря на предсказания о том, что число участников акций будет уменьшаться, в прошлую субботу ряды «жёлтых жилетов» увеличились. И это несмотря на период школьных каникул. Даже министр обороны объявил об участии 46 000, что на 5 000 больше, чем в прошлую субботу. Хотя сами участники движения не согласны с этими данными. Администраторы страницы в Фейсбуке «Количество жёлтых» насчитали 123 000 явившихся на протестные акции и 220 призывов к акту XVI. К тому же манифестанты очень серьёзно отнеслись к процессу предотвращения проявления беспорядков в своих рядах, что им удалось, за исключением некоторых инцидентов в Тулузе, Ренне и Клермон-Ферране.[i]
Так, возле замка Шамбор манифестанты решили устроить пикник на траве. Они расположились на лужайке замкового парка, развернули скатерти. Тому, кто смотрел бы сверху, они показались бы жёлтыми цветами, распустившимися ранней весной. Ирония заключалась в том, что в декабре 2018 г. Эммануэль Макрон отпраздновал в Шамборе своё 40-летие. И намёк поняли. «Это и наш замок!» — сказала одна из участниц жандармам, оцепившим вход в Шамбор. Потомок Людовика XV Шарль-Эммануэль Бурбон-Пармский, закоренелый роялист, видимо, тоже имеет другое мнение на счёт принадлежности замка. К слову сказать, он тоже пришёл в прошлую субботу к Шамбору в жёлтом жилете.
Организаторы пикника хотели дать контраргумент тому негативу, с которым были описаны протестные акции в позапрошлую субботу. «На нас навешивают штампы с самого начала. — говорит Присцилла Людоски, одна из основательниц движения «жёлтых жилетов». – То нас называют ультралевыми, то ультраправыми. Считают расистами, дураками,.. теперь ещё и антисемитами. Как нас ещё обзовут?» Люди дискутируют у пунктов раздачи еды: «Всё время твердят, что «жёлтые жилеты» — это не все французы. Зато когда какие-то чокнутые оскорбляют Финкелькраута – все сразу говорят, вот они какие, «жёлтые жилеты»!».
После этой акции ВКТ призвал к более массовым демонстрациям. Ален Гюймэн, секретарь отделения профсоюза в департаментаЛуар-и-Шер считает, что «вопрос не в том, присоединяться или нет к «жёлтым жилетам», а в том, чем мы можем помочь друг другу». Он считает, что задача ВКТ – оказывать помощь рабочим в борьбе за их права, потому как пока протестными акциями по субботам, судя по всему, мало чего можно добиться. И хотя отношения профсоюза и «жёлтых жилетов» складываются разным образом, нужно опираться на позитивный опыт, как например, в Амбуазе, департамент Андр-и-Луар, где жёлтые и красные жилеты вместе борются против закрытия почтового отделения. С одной стороны от группы участников акции протеста стоят усилители звука, из которых доносится как Марсельеза, так и песни группы «HK & les Saltimbanks». Двое участников, Мишель и Фабрис, глухие, в остроконечных шапках и в светоотражающих жилетах, имеют своё мнение. Они называют себя «двумя глухими, но не немыми галлами» и говорят, что нежелание вести диалог и прислушиваться к мнению другого порождает равнодушие. «Мы даже обращение Макрона не можем понять, — объясняется Мишель, касаясь темы сурдоперевода ан телевидение. – А мы платим те же пошлины, что и все остальные. К тому же у нас нет работы. Работодатель предпочитает заплатить штраф вместо того, чтобы нанять глухого».
И Мишелю Аллару (81 год), активисту, тоже есть что сказать (а ещё у него есть домашние сэндвичи с паштетом). Он работал слесарем-наладчиком на заводе, а теперь получает от пенсионного фонда 861 евро в месяц. Он показывает документы: «А в 2012 я получал 869 евро». Коммунист, член ВКТ, Мишель Аллар участвует в профсоюзной борьбе с 1960 года. И сейчас он без колебаний надевает жёлтый жилет и идёт на круговые перекрёстки, а также ездит на все проходящие поблизости протестные акции. Его требования: возвращение налога на богатство, повышение зарплат и пенсий… Для него эта борьба носит классовый характер, и он очень надеется на победу.
[i] Участники демонстрации попытались пройти через полицейские заграждения, в результате чего власти приняли решение закрыть город на время проведения протестной акции. По официальным данным, это обернулось убытком в 300 000 евро – прим ред.