«Сначала у меня не было сомнений. А теперь… Вот зачем вы заставили меня сомневаться?» – Кристоф, студент факультета права в Монпелье, хотел бы перечитать показания, которые после трёхчасового допроса его заставлял подписать полицейский, прибегший к методу давления с помощью оскорблений и угроз. «Давай, подписывай!» – кричит следователь, стуча кулаком. «Не нервничайте», – пытается успокоить его Кристоф, который уже полчаса просит отпустить его в туалет и дать ему стакан воды, не получая разрешения ни на одно, ни на другое. «На улице пописаешь». Это последние минуты допроса Кристофа 29 марта в комиссариате Монпелье, запись которого оказалась у «Юманите».
Этот 53-летний мужчина видел своими глазами всё, что происходило в столице департамента Эро в ночь на 22 марта во время весьма жёсткого нападения громил в балаклавах на факультет права и политических наук. Пребывая в шоке от пережитого, он записал на бумаге всё, что видел. Через полчаса после того, как свидетель передал свои записи прокурору, ему позвонили и вызвали в полицию для дачи показаний. «Кристоф решил записать свой допрос, потому что боялся мести со стороны тех, против кого он давал показания», – объясняет его адвокат Жиль Гоер, который недавно подал жалобу в уголовный суд по факту запугивания свидетеля. «Это незаконно, – говорит адвокат. – Мой подзащитный этого не знал. Но запись, которую мы предоставили в трибунал, доказывает гораздо более тяжкие нарушения, чем нарушение данного запрета». Такого же мнения придерживается и Лига прав человека (ЛПЧ), которая призывает к тому, чтобы Генеральная инспекция национальной полиции (ГИНП) выполняла свою работу надлежащим образом, и чтобы все лица, причастные к совершённому насилию, были привлечены к ответственности.
«Слышишь, что я тебе говорю? Мне нужны нарушения, которые попадают под статьи закона. Зайти в аудиторию – это не противозаконно. В перчатках (неважно чёрных или коричневых) – это не противозаконно», – жёстко напирает полицейский, когда Кристоф рассказывает о появлении факультетского преподавателя Жана-Люка Коронеля де Буасезона и руководителя практических занятий Франсуа Виалла, с неприкрытыми лицами и надетыми на руки перчатками, за которыми следовал десяток людей в балаклавах. «Они были такие довольные, как во время охоты», – замечает Кристоф. «Ну и что? Охота незаконна? Ты меня задолбал!» – бросает чинуша. «Урод (…) ты чего несёшь (…) ты что, больной на всю голову (…) настрочил десять страниц д…ма (…) обос…л все французские вузы (…)», – так почти тридцать минут изощряется наш «краснобай» и доходит аж до того, что высмеивает недуг, которым страдает Кристоф (лишний вес). Он сам учится в этом университете по программе бакалавриата в области права (licence) и на первом курсе магистратуры (master 1) по градостроительному праву, сам начинает сомневаться в том, что видел тем вечером. Иногда обстановка становится вроде бы спокойнее. Полицейский зажигает сигарету и объясняет Кристофу, что ему нужна правда, что он, вернувшись вечером с работы домой, хочет с чистой совестью смотреть в глаза своим детям, а не рисковать, отправляя в тюрьму невиновных. Но когда «слуга закона» начинает задавать Кристофу вопросы, касающиеся той части его письменного свидетельства, где он обвиняет полицию, тон служаки повышается. «Какой интересный пассаж, – иронизирует полицейский. – Он мне тоже понравился…» В этот самый момент в кабинет для ведения допросов входят его коллеги. «По окончании допроса месьё путался и колебался», – советует написать в протоколе один из полицейских, при этом упорно
забрасывая Кристофа следующими фразами: «…вы запутались (…) совсем никакой логики (…)». И тут в дело вступает старший следователь: «Ладно, кончай валять дурака. Сейчас скажешь, что всё наврал, и вылетишь отсюда с пенделем под зад. Иначе проторчишь тут до следующей недели. Мы что, работу свою не знаем?».
Остальные выходят. Полицейский спешит всё завершить. Звонит телефон. Это его супруга. Он говорит, что закончит поздно, что сидит и переживает, так как, скорее всего, не успеет на аперитив, который организуют его коллеги (к тому времени они уже всё подчистят). Потом он предлагает Кристофу прочитать его показания. Тот снова пытается поднять вопрос о вмешательстве полиции. «Мне это не интересно! Какое мне дело до этого?!» – вопит «защитник правопорядка».
Когда мы позвонили Кристофу, он размышлял над вопросом, не пытается ли полицейский прикрыть некоторых своих коллег? «Один из охранников факультета сказал мне, что там, среди людей в балаклавах, были сотрудники бригады по борьбе с преступностью», – сообщает он. С тех пор Кристоф не был в университете. А порядок в Монпелье, судя по всему, пока восстанавливать не собираются. «У нас в Монпелье большая проблема с полицией, – говорит Софи Мазас, адвокат, председатель федерации Лиги прав человека департамента Эро. – Мы располагаем доказательствами незаконных действий некоторых сотрудников ББП по другим делам. А мы хотели бы жить в спокойном городе, где правосудие могло бы отправляться со всей возможной беспристрастностью».
Эмильен Урбаш