Недавно вновь всплыли воспоминания о том кровавом дне, когда полицейскими выстрелами на улицах Парижа были убиты семь алжирских и французских активистов.
«Париж никогда не забудет демонстрацию 14 июля 1953 года». 15 июля того же года «L’Humanite» посвятила свою первую страницу настоящему государственному преступлению, которое было совершено накануне на площади Насьон, где шесть алжирских борцов за независимость из «Движения за триумф демократических свобод» и один коммунист, представитель профсоюза ВКТ, были хладнокровно убиты французской полицией.
Но Париж забыл. Даже сознание наиболее бдительных активистов стёрло из своей памяти пули, выпущенные 14 июля. Это происходит в наших рядах, мы на протяжении более чем шестидесяти лет игнорировали этот кровавый эпизод, унёсший жизни семерых человек. Вот их имена: Абделькадер Драрис, Мухуб Иллул, Морис Люро, Амар Таджати, Ларби Дауи, Тахар Маджен и Абдалла Баша. Эти имена вернулись из забвения 6 июля 2017 года благодаря инициативе парижских депутатов-коммунистов. По инициативе заместителя мэра Парижа по вопросам увековечивания памяти Катрин Вье-Шарье 64 года спустя была торжественно установлена памятная доска на Площади Нации. При этом событии присутствовал Ги Люро, который накануне узнал из выпуска «L’Humanite Dimanche» про запоздалую дань памяти своему отцу и остальным шести жертвам.
В тот день, 14 июля 1953 года, Ги было 17 лет. Он работал подмастерьем в типографии. На рассвете, прежде чем вскочить на свой велосипед, чтобы провести выходной день на берегах Марны, Ги бросает взгляд на своего спящего отца. «Каждый год 14 июля я вновь вижу образ улыбающегося во сне отца, каким я видел его в последний раз. Потому что когда я увидел его на следующий день, он заснул уже навеки и больше не улыбался», — рассказывает нам Ги Люро, которому сейчас 80 лет. В тот день он мог бы находиться рядом со своим отцом, «который не упускал возможности взять его с собой на демонстрацию». Об этом уже многие забыли, но перед тем как стать привилегией для военных парадов, День взятия Бастилии был долгое время обязательным поводом для встреч представителей рабочего движения, возможностью пройти народным протестным маршем.
В 1953 году тысячи алжирских борцов за свободу присоединились к кортежу ФКП и ВКТ с антиколониальными лозунгами. Огромный портрет Ахмеда Месли, известного как Мессали Хадж, «отца алжирского национализма», который в то время находился в тюрьме, несли во главе шествия участников «Движения за триумф демократических свобод» («Mouvement pour le triomphe des libertes democratiques» (MTLD)). Слишком малое количество историков интересовал ход событий этого кровавого дня, прежде чем режиссер Даниэль Купферштейн снял подробный документальный фильм, а затем издал книгу (вышедшую в июне 2017 года), в которой содержится много рассказов очевидцев. Они не оставляют места сомнениям: в конце дня, когда последние митингующие проходили по Площади Нации недалеко от официальной трибуны, на которой только что находились аббат Пьер и Марсель Кашен, полиция спровоцировала мирных алжирских участников демонстрации, набросившись на портрет Мессали Хаджа. Послышались выкрики активистов: «Они стреляют настоящими пулями!». «Лестницы метро были в крови», — рассказывает очевидец. В результате стрельбы пятьдесят участников демонстрации были ранены. Семь человек остались лежать на земле. «Мой отец был убит выстрелом в упор, его пиджак был обуглен вокруг того места, где вошла пуля», — рассказывает Ги Люро, который вновь вызывает в памяти тот день, когда тысячное похоронное шествие активистов-коммунистов провожало его отца до места захоронения на кладбище Пер-Лашез, недалеко от Стеной Коммунаров, после того, как тела семи жертв были выставлены для отдания последних почестей в «Доме металлургов» («Maison des Metallos»). «Следующие годы были очень трудными. К счастью, Коммунистическая партия и Французская Народная помощь помогали моей матери, оставшейся вдовой с тремя детьми. Самым тяжёлым было отсутствие судебного процесса. Убийцы так и не привлеклись к ответственности, и мы не могли смириться с потерей.»
Следствие по этому делу было тихо закрыто в 1957 году
Среди руководства страны организуется «заговор молчания». Министр внутренних дел Леон Мартино-Депла, радикал, дошел до того, что обвинил во всём жертв трагедии. Разбушевавшаяся правая пресса винит алжирцев в том, что они размахивали оружием. Однако показания очевидцев и архивные сведения, собранные Даниэлем Купферштейном, говорят совсем о другом. На площади Нации будет найдено 210 полицейских гильз. «Специальный журнал учёта» префектуры, в котором по часам были описаны события, не зарегистрировал ни одного выстрела с противоположной стороны. Эта ложь со стороны государства, возводимая на протяжении последующих лет для легитимизации поддержки колониального режима, является предвестником ещё не названной войны. «Дело» было под шумок закрыто в 1957 году, в свете ужасной бойни в октябре 1961 года и кровавых репрессий февраля 1962 года.
Несмотря на то, что на протяжении ряда последующих лет ещё сохранялись воспоминания о событиях этого дня, 14 июля 1953 года оказалось предано забвению во Франции и в Алжире, и даже память активистов будет поражена амнезией. В 1995 году Ги Люро отправил по почте письмо в «L’Humanite Dimanche», в котором напишет эти слова: «Каждый год, в то время, когда все празднуют и танцуют, я со слезами на глазах ищу хоть одно слово поддержки в газете «L’Humanite». Каждый год мой отец бывает заново убит своими товарищами, забвением с их стороны.» И вот сегодня мы видим, как возвращаются из небытия воспоминания, необходимые не только для нашей памяти о погибших, но прежде всего для тех, чья жизнь всё ещё омрачена недосказанностью истории.