7 и 8 июля президент Эммануэль Макрон едет в Германию для участия в своём первом саммите G20. С начала действия своего мандата глава государства собирается проводить новую внешнюю политику: свою собственную. Она предполагает разрыв с политикой, которую проводили его предшественники — Николя Саркози и Франсуа Олланд. Не для того ли, чтобы возобновить линию, проводимую де Голлем и Миттераном? Кристиан Лекен, сотрудник Центра международных исследований (CERI), в этом практически не сомневается: «Эммануэль Макрон вновь прибегает к этим стандартам. Есть некий разрыв с обоими его предшественниками, чья дипломатия большей частью базировалась на уважении к основным принципам и демократическим ценностям. Похоже, что у французского президента имеется тенденция к «дипломатии интересов». Можно охарактеризовать её как разновидность прагматизма, исходя из которого Франция должна иметь возможность говорить со всем миром».
С неоконсерватизмом покончено?
Французский президент ясно выразился по этому поводу. Встречаясь с представителями восьми европейских СМИ («Le Figaro», «Suddeutsche Zeitung», «Le Soir», «The Guardian», «Corriere della Sera», «El Pais», «Gazeta Wyborcza» и «Le Temps») 21 июня этого года, Макрон утверждал: «Мой приход положит конец той форме неоконсерватизма, который, будучи импортирован, существовал во Франции на протяжении десяти лет. Демократия не делается извне, втайне от народа. Франция не участвовала в войне в Ираке и была права. Она сделала ошибку, приняв участие в войне в Ливии». Геополитолог Паскаль Бонифас считает слова Макрона способом обратиться «к двум легендарным фигурам президентов V-й Республики, получив двойное покровительство и от «правых», и от «левых». По сути политика де Голля и Миттерана это разрыв с внешней политикой IV-й Республики, отмеченной колониальными войнами и атлантизмом.
Становится понятным, что вопрос независимости является центральным пунктом: Франция, это западная страна, но не только. Она говорит свободно, как союзник, не так, как «идущий в общем строю». Голлизм-миттерандизм противостоит тому, что называли евроатлантизмом во времена «холодной войны», а теперь называется неоконсерватизмом или оксидентализмом[1]».
Приём Владимира Путина, прошедший с большой помпой в Версале 29 мая, выглядит как желание возобновить более спокойный диалог с Россией. При президенте Олланде отношения двух стран были особенно напряжёнными по целому ряду вопросов: Иран, Сирия, Украина. Это даже привело к переносу намеченного на 19 октября 2016 года визита Владимира Путина в Париж. Министр по европейским и иностранным делам Жан-Ив Ле Дриан, приезжавший в конце июня в Москву, видит, что в дипломатических вопросах у России и Франции есть точки соприкосновения и говорит об «окне возможностей» по Сирии[2]. Путин, желающий избежать «увязания» в этой проблеме, и Франция, значительно эволюционировавшая, так как больше не связывает уход Башара Асада с началом любых обсуждений по процессу мирному урегулирования.
Но этот разрыв Эмманюэля Макрона с неоконсерватизмом и интервенционизмом кажется немного наигранным. Французский президент одновременно проводит жёсткую политику Николя Саркози и Франсуа Олланда, которые участвовали во многих конфликтах (Ливия, Кот-д’Ивуар, Мали, Ирак…). Новый глава государства готов к военным действиям против сирийского режима в случае проведения последним химических атак.
«Франция без колебаний начнет действовать в одиночку, чтобы заставить «уважать свою красную линию», — утверждал Макрон, следуя примеру Дональда Трампа, который приказал нанести удары по сирийской армии 4 апреля этого года. Следовательно, Макрон никоим образом не порывает с атлантизмом. Напротив, президент идёт ещё дальше, пригласив Дональда Трампа на празднование 14 июля в Париж. Очень символический жест, который в Елисейском дворце объясняют желанием не прерывать диалог после «противостояния», касающегося конференции по климату COP 21.
Официальная цель визита Трампа – празднование «100-летия вступления США в Первую мировую войну на стороне французских войск». Неофициально — Елисейский дворец предполагает вернуть США в процесс борьбы с изменениями климата и выработать совместную линию по поводу конфликтов на Ближнем Востоке, особенно в решении сирийской проблемы и в проблеме борьбы с терроризмом. Похоже, что Эммануэль Макрон уже выбрал для себя модель поведения: следовать одновременно нескольким дипломатическим линиям. «Этот метод может работать какое-то время, но может и сильно осложниться, если производимое им впечатление будет ослаблено. На данный момент успех Макрона на президентских выборах играет ему на руку, но если реформы во Франции станут проблематичными, тогда он может потерять доверие со стороны остальных руководителей», — предупреждает Кристиан Лекен[3].
[1] Газета «L’Opinion» от 29 июня 2017 года
[2] Интервью в газете «Le Monde» от 29 июня 2017 года
[3] «Зарубежная политика Франции: какие вызовы стоят перед следующим президентом?», («Politique etrangere de la France: quels defis pour le prochain president?»), интернет-сайт Центра Международных исследований (CERI)