В этом году, когда слышишь слово «Россия», сразу приходит на ум 1917 год. Но вчера, несомненно, взгляды Владимира Путина и Эммануэля Макрона были обращены к более отдалённой эпохе – 1717 году. Оба президента присутствовали в Версале на торжественном открытии в Большом Трианоне выставки «Пётр Великий. Царь во Франции. 1717». Выставка знаменует собой трёхсотлетнюю годовщину визита главы российского государства во Францию, в ходе которого были установлены дипломатические отношения между двумя европейскими державами.
Для Эммануэля Макрона вчерашний визит российского коллеги, прежде всего, стал возможностью наладить канал общения. И эта цель была достигнута. На пресс-конференции по итогам встречи президент Франции с гордостью заявил, что только что провёл с российским президентом «откровенный и прямой диалог». Похоже, систематическая антироссийская позиция, занятая его предшественником Франсуа Олландом, осталась в прошлом, хотя пока и трудно с уверенностью утверждать, что лидеры уже успели «преодолеть взаимное недоверие», как к тому призывал Владимир Путин 8 мая. Во всяком случае, на вчерашней совместной пресс-конференции Эммануэль Макрон старался убедить всех присутствующих в возможности «совместной работы, для которой мы заложили фундамент».
Двум лидерам, похоже, удалось продвинуться по целому ряду вопросов, которые до этого находились в тупике. Что же касается Сирии, то французский президент чётко сформулировал свою позицию: диалог с Москвой необходим. Эммануэль Макрон назвал «поражением для Запада» тот факт, что европейские государства были отстранены от переговоров в Астане по прекращению огня с участием Сирии, Ирана, Турции и России. «То, что получилось в Астане, нельзя считать удовлетворительным», — твёрдо заметил он. Продолжая [в отношении Сирии] линию Франсуа Олланда, Макрон по-прежнему считает приоритетной задачей политический переход, однако при этом уточняет, что этот переход должен обеспечить «сохранение сирийского государства». «Несостоявшиеся государства в регионе представляют собой угрозу демократии. Именно они способствовали усилению террористических группировок», — заявил он.
Эммануэль Макрон продемонстрировал свою нацеленность на открытый диалог со «всеми заинтересованными сторонами», со всеми игроками конфликта. Во время пресс-конференции, на которой сам Владимир Путин не стал особенно распространяться на эту тему, Макрон обозначил две «красные линии»: необходимость гуманитарного доступа к гражданскому населению на всей территории Сирии и запрет на использование химического оружия. «На любое использование химического оружия (в Сирии) последует незамедлительный ответ», — предупредил Эммануэль Макрон.
Владимир Путин, со своей стороны, указал на необходимость антитеррористического сотрудничества как на сирийском театре, так и за его пределами. По всей видимости, это и станет основным практическим итогом встречи: в ближайшем будущем запланировано проведение встреч между руководителями органов безопасности.
Ещё один камень преткновения – Украина, где за последние три года в ходе войны уже погибло более 6 тысяч человек. Лидеры двух стран договорились о проведении новой встречи в Нормандском формате с участием канцлера Германии Ангелы Меркель и президента Украины Петра Порошенко.
Эммануэль Макрон высказал пожелание, чтобы эта встреча состоялась после представления доклада Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ), которая следит за соблюдением режима прекращения огня на востоке Украины. Французская риторика по этому вопросу выглядит менее воинственной и более конструктивной по сравнению с тем, что говорилось в ходе дискуссий на саммитах G7 и НАТО на прошлой неделе, где союзники открыто рассматривали возможность эскалации конфликта.
С российской стороны президент Владимир Путин был менее разговорчив и в основном делал упор на необходимость возобновления торгового обмена между Францией и Россией. Призывая в завуалированной форме снять санкции и «положить конец ограничениям международной торговли», российский президент с удовлетворением отметил, что «500 французских компаний, присутствующих в России, не ушли с этого рынка», и что объём прямых французских инвестиций вырос в 2016 году.