Существует «одновременно» два Макрона. И оба они присутствовали во вчерашнем большом интервью журналу «Le Point», в котором президент отчётливо дал понять, что намерен вновь взять под контроль правительство, которому предстоит возобновить работу в достаточно непростой обстановке. Итак, есть два Макрона. Есть тот, кто всегда знает, какие слова подобрать для своих собеседников, и отсюда пассаж о поддержке занятости, под которым любой готов подписаться: «Субсидированный контракт не сможет изменить жизнь молодёжи из трудных районов (особо отметим двусмысленное слово «трудный»), это может сделать только настоящая политика борьбы с дискриминацией, настоящая политика профессиональной подготовки». «Кто является главной жертвой? — говорил президент, — Молодёжь, неквалифицированные рабочие, иммигранты или потомки иммигрантов?» Но есть ещё один Макрон, который посылает скрытые сигналы, рисующие совсем иную картину. Например, он заявил, как и многие другие до него, что «задача состоит в том, чтобы вернуть нашей молодёжи достойное место и достойное будущее». В этом пространном интервью Эммануэль Макрон как будто между прочим замечает, что по его ощущениям «мы превратились в общество статусов» (эту идею вполне разделяют правые, особенно если речь идёт о критике особого статуса государственного чиновника или железнодорожника).
Напоминая скорее Януса, чем Юпитера, президент Республики заверяет, что в жилищной сфере готовится «всплеск предложений» и, учитывая, что сейчас в стране действительно не хватает жилья, планируется проведение «либерализации градостроительного права, соответствующих процедур и сектора государственной собственности […], которая позволит дешевле продавать» государственные земельные участки частным застройщикам, которые уже могут потирать руки. Тем более, что в своём интервью Эммануэль Макрон ни разу не упомянул о каком-либо эффективном регулировании арендной платы. Ещё одна иллюстрация сложившегося парадокса: среди четырёх экономических функций, которые Макрон приписывает капитализму, третья заключается в «творчестве и инновациях», причём именно эта деятельность, как уточнил президент, «будет лучше всего оплачиваться, поскольку является наименее воспроизводимой». Иными словами, это можно расценивать как обещание государства проводить благосклонную к предпринимателям налоговую политику. Ещё одна цитата: «Французская система хорошо защищает работников с постоянными договорами ценою полного пренебрежения ко всем остальным». Выходит, у первых эти права нужно отобрать, чтобы, возможно без каких-либо гарантий, передать их вторым…
Когда президент предупредил безработных о том, что «при вторичном отказе от работы, право будет утеряно», он опять-таки апеллирует к правым либералам. «Профессиональный опыт будет менее линейным и не всегда гладким», — признал Макрон. Эта литота подразумевает то, что периоды безработицы станут неизбежной частью резюме. Президент также наметил общие контуры обновлённой системы непрерывного обучения, ставя конкретную цель: «профессиональную подготовку должны пройти миллион неустроенных молодых людей и миллион неквалифицированных безработных». Говоря именно о «подготовке», а не о занятости, Макрон тем самым не повторяет ошибок «Движения предприятий Франции» (MEDEF), пообещавшего при Олланде миллион рабочих мест.
По словам Макрона, все эти меры направлены на борьбу с «тремя десятилетиями неэффективности» для того, чтобы поставить страну «на путь восстановления, который позволит добиться примирения. Таким образом, Макрон преподнёс реформу Трудового кодекса не как цель в себе, а как «способ, инструмент для высвобождения энергии, которая позволит положить конец мошеннической и жёсткой политике государства в отношении самых слабых, государства, связанного по рукам и ногам правилами и рентами и при этом считающего себя страной свобод». В этой фразе весь Макрон, в этом и заключается суть макронизма: у левых он заимствует ценности, а у правых – цели и методы. В конечном счёте итог получается не очень справедливым. Макрон отвергает подход, согласно которому «как только дела немного налаживаются, можно больше не напрягаться». Точно так же, по всей видимости, ни на какие бюджетные послабления рассчитывать не приходится. Эммануэль Макрон ещё раз подтвердил своим интервью журналу «Le Point», что намерен любой ценой остаться в Евросоюзе.
«Мы вступаем в шумпетерианский мир созидательного разрушения», — заявил глава государства, ссылаясь на тезис известного экономиста, который описывал исчезновение определённых секторов экономической деятельности в пользу возникновения новых. Прочитал ли «президент-философ» работу Шумпетера, в которой тот предсказывает конец капитализма в результате концентрации капитала, до конца? Вряд ли.