Нант (Атлантическая Луара), переписка.
Франк де Ля Персонн разогревал публику перед появлением в зале, на манер рок-звезды, Марин ле Пен. Актёр сериала «Palace» («Гостиница») воодушевился, рассказывая, как автобусы с активистами Нацфронта были задержаны и «атакованы» на дороге к северу от Нанта (активисты-антифашисты действительно временно блокировали движение и испортили одно из транспортных средств – прим. Ред.): «Нам хотят помешать собраться! Действительно ли у нас всё ещё демократия?» Согласно данным ВКТ, ещё накануне шествие, организованное по призыву нантского комитета против ультраправых сил и их идей, собрало 4 000 демонстрантов. Жестокие стычки были зафиксированы вокруг кортежа.
Но об этом Марин Ле Пен не говорила. Её тема это президентская кампания, её противник дня — Эмманюэль Макрон. «Вся система к его услугам», — объясняет она, определяя его как «кандидата банков и средств массовой информации».
Вместе с тем, глава «Национального Фронта» призвала 2 700 человек, присутствовавших в Нанте, к «оптимизму»: «Наша идеологическая победа уже широко признана. Надо теперь менять старые избирательные привычки!» На самом деле дела обстоят так, что даже на западе Франции, который долгое время оставался враждебным, на протяжении многих лет Национальный Фронт набирает популярность на выборах. На галереях нантского зала «Зенит» активисты или сочувствующие, приехавшие из соседних регионов — Бретань и Земли Луары, говорят, что больше не скрывают от своего окружения, что голосуют за Ле Пен. Санди, 39-летняя продавщица, которая вместе с мужем приехала из Квимпер, рассказывает: «Раньше я голосовала за Социалистическую партию. Затем, в 2007, за Саркози. Но после терактов 2015 года я поддерживаю Марин; она смелая, и только она может меня и моих детей защитить от терроризма, отсутствия безопасности, насилия».
Чуть поодаль, Арлетт, коммерсант на пенсии, приехавшая из Сен-Мало, признаётся, что ей «нравился Фийон. Но когда увидела его делишки, прикарманенные деньги, и то, что он даже не способен предоставить объяснений, (она) больше не сомневается»! На замечание о том, что Нацфронт также является объектом судебных расследований, Арлетт возражает, что «это совсем маленькие дела». Рядом с ней Стив, программист, 30 лет, «ни разу в жизни не голосовал». Но с тех пор как он понял, «благодаря поискам в Интернете», что «правит европейская олигархия, а у народа больше нет власти», примкнул к НФ четыре месяца назад. «Иностранец по происхождению», как он сам себя определил, житель города Ренн уверяет, что «не встретил ни одного расиста в Нацфронте: надо перестать изображать нас фашистами»! Некоторое время спустя, с трибуны Марин Ле Пен нападает на CETA — «гибельный договор, полностью созданный лоббированием и транснациональными корпорациями», подписанный между Евросоюзом и Канадой. Но её выпады против «массовой и неконтролируемой иммиграции» имели самый искренний успех. Публика вставала, размахивала трёхцветными флагами и скандировала ставшее уже традиционным: «Мы у себя дома!».