«Как раньше больше не будет». Достаточно всего лишь сопоставить этот принцип, выдвинутый Макроном, особенно в экономической сфере, с тем, что говорили его предшественники, чтобы всё его значение пошло прахом? Если обратиться к некоторым цитатам, то обнаруживаются любопытные совпадения.
Ручейки текут, да в реку не стекают
«Прилив поднимает все лодки». Уже тогда выражение Джона Кеннеди несло в себе то, что потом станет «теорией самотёка». Приток капиталов, освобождённых от налогов, которые поступают от представителей наиболее обеспеченных слоёв общества, выгоден всем. То же самое говорит и премьер-министр Эдуар Филипп в своём интервью газете «Echos»: «Мы хотим вызвать эффект свежей налоговой струи в пользу инвестиций, рабочих мест и экономического роста». «В условиях глубоких технологических преобразований необходимость в капитале ещё более велика, чем вчера. Облегчить его налогообложение необходимо», – добавляет министр экономики Брюно Ле Мэр. И хотя ни один из них и не употребляет слово «самотёк», придуманное противниками этой теории, каждый из них имеет его в виду. Фискальная часть бюджета на 2018 год, при отсутствии налогообложения на активы и при установлении фиксированного налога на доходы от капитала, конечно же, принесёт выгоду самым благополучным домохозяйствам. Что же касается недополученных бюджетом 5 миллиардов евро (минус 3,5 миллиарда от налога на состояние, минус 1,5 миллиарда от единого фиксированного налога, — то есть 40 % бюджета университетов и других высших учебных заведений в 2018 году!), то эти средства государство надеется восполнить путём получения инвестиций. Власти гораздо быстрее смогли бы достигнуть этой цели, если бы сами занялись инвестированием, поскольку эти 5 миллиардов имеются у них в наличии. Ещё в далёком 1981 году Дэвид Стокман, директор административно-бюджетного управления при Рональде Рейгане, говорил об этом в интервью газете «The Atlantic»: «Мы решили, что, для того чтобы сделать это политически приемлемым, надо будет сократить все транши. Общее снижение налогов всегда было Троянским конем, предназначенным для снижения самых высоких налогов». Прилив приносит выгоду скорее яхтам, а не рыбацким баркам.
«От государства надо ждать только двух вещей – свободы и безопасности, и чтобы, упаси бог, не потерять обе, ни в коем случае не просить третьей». Так писал в XIX веке предвестник либерализма Фредерик Бастиа. А вот что заявляла Тэтчер: «Общества не существует». 6 сентября на встрече Эммануэля Макрона с префектами речь шла только о свободе и безопасности. «Что мне от вас нужно, – сказал тогда президент, – это чтобы вы произвели по-настоящему глубокую трансформацию страны, руководствуясь двумя путеводными нитями, которые обеспечивают единство, (…) – свободой и защитой. Это важно как для экономики и общественной безопасности, так и для всех областей вообще. (…) Пытаясь решить все проблемы через общественную безопасность, мы задушили экономику».
Иждивенчество — этот «рак» излечим
«Сокращение наших расходов не будет осуществляться в ущерб малоимущим, мы будем стараться ликвидировать социальные преимущества тех, кто реально не испытывает нужды», – предупреждал своих сограждан Рональд Рейган, когда впервые переступил порог Белого дома в 1981 году. Эммануэль Макрон в 2017-м утверждает: «Наши сограждане готовы на гораздо большие усилия, жертвы, перемены, чем принято думать, при условии, что им укажут курс и объяснят, куда их ведут». 20 июля, выступая в коммуне Истр (Буш-дю-Рон), президент отрицал снижение адресного жилищного пособия (АЖП) на 5 евро: «Разве это было самой структурообразующей и самой главной мерой (его бюджета. – Прим. ред.)? Нет». А в конце июля газета «Liberation» сообщила, что в августе 2016 года в электронной переписке между министром Эммануэлем Макроном и его советниками будущий кандидат на пост в Елисейском дворце благосклонно отзывался о «программе быстрого сокращения» АЖП. 5 евро долой – это пока ещё незначительная сумма.
Разрушать – значит строить
«Предпринимательство состоит в изменении существующего порядка вещей». Этой сентенцией мы обязаны единственному экономисту, которого Макрон процитировал во время своего длинного сентябрьского интервью газете «Le Point», – Йозефу Шумпетеру, автору «созидательного разрушения». Его теория объясняет капитализм как череду кризисов и выдвигает постулат о том, что нововведения, конечно, разрушают целые сектора старой экономики, но одновременно способствуют созданию рабочих мест в новых, динамично развивающихся секторах. Поэтому Шумпетер советует не препятствовать «разрушению». На самом же деле, уничтоженные рабочие места скорее всего так и не воссоздадутся в достаточном количестве в новых сферах деятельности, где берут верх роботизация и автоматизация. Ещё одна проблема: пока новые наёмные работники проходят обучение, продолжает расти количество безработных. Решение этого вопроса Шумпетер видит во флексибилизации рынка труда, а его последователи изобретают концепцию флексибезопасности, чтобы создать ощущение сбалансированного процесса — «услуга за услугу». В результате, с точки зрения современных критиков Шумпетера, происходит рост нестабильной занятости при разрегулированных переговорах с нанимателем, которые всё чаще и чаще отдаются на откуп предприятию (согласно последним законам о труде), и при изменении зарплат в сторону понижения (в долгосрочной перспективе).
Для Макрона Шумпетер является абсолютным авторитетом. Президент не признаёт никакой другой экономической стратегии, подобно Тони Блэру, который утверждал, что «нет правой или левой экономической политики, а есть хорошие и плохие экономические меры». Нынешний государственный секретарь при министре экономики и финансов Бенжамен Гриво сформулировал это утверждение на свой лад, выступая 25 сентября в эфире радиостанции RTL: «Надо покончить с этим разрывом между богатыми и бедными и между капиталом и трудом!».