Продолжающиеся дебаты об иммиграции, полемика по поводу ношения хиджаба, передача Эрика Земмура… В последние недели набившие оскомину идеи сорокалетней давности будто нарочно муссируются в публичном пространстве.
Популярность взглядов ультраправых – явление далеко не новое. Этому способствуют и активное обсуждение в прессе, и непосредственное заимствование отдельных пунктов из их программы, и построение целой кампании на их излюбленных темах. Рассмотрим подробнее факторы, стимулирующие рост популярности «Национального объединения».
1. Поддержка со стороны Франсуа Миттерана.
В 1983 году Жан-Мари Ле Пен, чья партия в то время ещё не пользовалась большой популярностью у избирателей (на выборах 1984 года в Европарламент она набрала всего 10 %), направил Франсуа Миттерану письмо с жалобами на гонения, которым подвергаются он сам и его партия. Президент Франции рассказал об этом главе государственного телеканала «Antenne 2». 13 февраля 1984 года Ле Пен был приглашён в программу «Час истины», где получил много эфирного времени для изложения своей позиции, а позже с удовлетворением отметил, что «завеса молчания наконец снята». Может быть стратегия Миттерана тут не причём, но в начале 1980-х годов, напоминает историк Валери Игуне, генеральный секретарь Елисейского дворца Пьер Береговуа произнёс очень показательную фразу: «Мы заинтересованы в том, чтобы всячески продвигать «Национальный фронт», ведь благодаря ему правые никогда не получат власть. Это исторический шанс для социалистов».
2. 1989 год. История с хиджабами в городе Крей.
18 сентября 1989 года три девушки-подростка, носившие хиджабы, были отстранены от занятий в школе города Крей (департамент Уаза) по требованию директора учебного заведения Эрнеста Шеньера. По его словам, «зимой около двадцати молодых евреек не приходят в класс вечером в пятницу и утром в субботу. Педагоги больше не хотят с этим мириться». Однако на самом деле всё началось с хиджаба. 6 октября 1989 года газета «Юманите» писала о «стремлении загнать ислам в гетто, о расистских тенденциях и дискриминации в образовании». Министр образования Лионель Жоспен передал этот вопрос в компетенцию Госсовета. Тот напомнил о свободе совести и вынес решение о невозможности принять закон, который запретил бы ношение хиджаба в школе. «Национальный фронт» (НФ) воспользовался ситуацией и потребовал проведения «референдума по вопросу о ношении чадры». А как быть с теми, кто носит крестик? «Они его носят, потому что живут на своей земле», – ответил Жан-Мари Ле Пен. Дискуссия затянулась надолго.
3. 1990-е годы. Заигрывание с правыми.
Возвращение правых к власти в 1986 году и результаты НФ на выборах способствовали тому, что в 1990 году Ален Жюппе, лидер «Объединения в поддержку Республики», вместе с «Союзом за французскую демократию» организовал конференцию по вопросам иммиграции. «Мы не приемлем ни ксенофобию, ни франкофобию», – заявил тогда с трибуны Валери Жискар д’Эстен. В тексте итогового заявления говорилось о закрытии границ, приостановлении приёма иммигрантов, предоставлении социальных пособий только гражданам Франции и несовместимости ислама с ценностями Республики. В 1991 году на банкете, организованном «Объединением в поддержку Республики», Ширак с неудовольствием упомянул о «шуме и запахе», которые исходят от иммигрантов, в массе своей многожёнцев, и добавил: «Может быть, иностранцев у нас сейчас не больше, чем было перед войной, но это совсем другие люди, и разница очевидна». При этом сам Ширак в 1976 году поддержал закон о воссоединении семей.
Получается, он изменил мнение и, по свидетельству Франц-Оливье Жесбера, признал, что Ле Пен старший «повторяет некоторые наши идеи».
4. Критичные итоги местных выборов.
В воскресенье 15 марта 1998 года, мандаты получили 275 кандидатов от «Национального фронта». В 12 регионах Франции присутствие представителей этой партии в муниципальных советах сыграло ключевую роль в том, что во главе муниципалитетов встали их однопартийцы. НФ предложил заключить соглашение с правыми, оставляющее за скобками предвыборной кампании вопросы иммиграции и национальных предпочтений. В рядах правых начались разногласия между сторонниками создания санитарного кордона (Филипп Сеген) и их оппонентами, которые, вслед за Дидье Жюлиа (департамент Иль-де-Франс), утверждали, что «мы не должны лишиться целого региона из-за нескольких голосов». В семи регионах главы местных органов власти были избраны при поддержке электората «Национального фронта». Трое из них вскоре подали в отставку (в Франш-Конте, Центре и Верхней Нормандии). Остальные четверо задержались на своих постах: Жак Блан («Союз за французскую демократию») — в Лангедок-Руссийоне, Шарль Мийон («Союз за французскую демократию») — в регионе Рона-Альпы, Шарль Бор («Союз за французскую демократию») в Пикардии и Жан-Пьер Суасон — в Бургундии. Это обстоятельство увеличило взаимную проницаемость электората правых и НФ, что помогло партии на президентских выборах 1988 года получить примерно 15 % голосов, в 2002-м набрать уже 16,86 %. По причине разобщённости и нерешённых спорных вопросов среди левых сил левых этого им оказалось достаточно для того, чтобы выйти во второй тур президентских выборов, впервые преодолев символическую черту.
5. При Саркози началось прямое заимствование идей.
Бывший президент Франции, не страдавший комплексами по поводу демонстрации богатства, демонстрировал такую же непринуждённость и в отношении идей «Национального фронта». Заняв, не без помощи электората НФ, в 2007 году высший пост в государстве, он создал Министерство иммиграции, интеграции, национальной идентичности и «солидарного развития» (это дополнение должно было смягчить общую формулировку). Ещё будучи министром внутренних дел, он подготовил закон от 24 июля 2006 года, вносивший изменения в правила приёма иностранных граждан и предоставления им убежища, а фактически, как отмечали эксперты «Группы по информированию и поддержке иммигрантов» (Gisti), официально закрепивший статус «иностранца одноразового использования». Выступая в 2010 году в Гренобле, Саркози не исключил того, что некоторые иммигранты могут быть лишены гражданства. Таким образом он пытался заручиться поддержкой электората на выборах 2012 года, но вместо этого… помог левым вернуться в Елисейский дворец.
6. Последствия фиаско Олланда.
После трагических событий ноября 2015 года Франсуа Олланд и премьер-министр Франции Мануэль Вальс стали «во имя национального единства» активно принимать меры, позаимствованные из программы НФ. Самая символичная из них – лишение гражданства – подверглась резкой критике со стороны некоторых представителей парламентского большинства. В тот день, когда прозвучали эти заявления, Мануэль Вальс не уставал повторять, что страна подверглась «цивилизационной атаке»: «На нас нападают потому, что мы французы, (…) идёт борьба ценностей, борьба цивилизаций». На последовавших за этими событиями выборах в местные органы власти в декабре 2015 года «Национальный фронт» набрал на 9 % (а в отдельных регионах на 23 %) больше голосов, чем в 2010 году, так что в некоторых регионах левые остались вообще без мест в Парламенте. Однако политический курс власти в целом не изменился: до 2017 года в стране неоднократно вводилось чрезвычайное положение, так что люди начали привыкать к некоторому ограничению гражданских свобод, вплоть до запрета манифестаций.
7. Соперничество с «Национальным объединением», организованное главой государства.
Начало президентского срока Макрона выдалось более-менее спокойным, но уже осенью правительству пришлось столкнуться с существенным ростом социальной напряжённости. И тут же вновь зазвучали призывы решить вопрос с иммиграцией, который, впрочем, занимает далеко не первое место среди тем, волнующих французов, о чём свидетельствуют данные опросов. Эммануэль Макрон инициировал обсуждение в Национальной ассамблее, во время которого президент выдал за свою одну из ключевых идей «Национального фронта», именуемого теперь «Национальное объединение», при этом всячески пытаясь дистанцироваться от своих оппонентов. По его словам, было бы просто «смешно» упразднить государственное здравоохранение, однако следует «пересмотреть его» и исправить «перегибы». Но ещё большую популярность «Национальному объединению» обеспечил теракт, совершённый в одной из префектур полиции Парижа. В связи с этим сначала заговорили об «общественной бдительности» и прозвучал призыв «обращать внимание даже на малейшие признаки» радикализации. Затем, по инициативе премьер-министра, разгорелась полемика по поводу ношения хиджаба в современном обществе. Несмотря на то, что «жёлтые жилеты» выдвигали совсем другие требования, с подачи Эммануэля Макрона проблема иммиграции заняла важное место в организованном им же общенациональном обсуждении сложившейся ситуации. Такой подход позволяет акцентировать тему его соперничества с «Национальным объединением». Таким образом он сосредотачивает внимание на противопоставлении «прогрессистов» и «националистов», не задумываясь о том, что сам может стать жертвой радикализации настроений, которой способствует.
Лионель Вентюрини, Жюлия Амлауи