LOGO Umanite

ПОСЛЕДНИЕ НОВОСТИ

Правительству не нравится, что французы сочувствуют бастующим

Генеральный секретарь ВКТ железнодорожников Лоран Брён посетил в понедельник редакцию «L’Humanite». В эксклюзивном интервью нашей газете он ответил на все провокационные претензии правительства в адрес бастующих в целом, и главного профсоюза железнодорожников в частности. Также объяснил, почему забастовка не прекратится до тех пор, пока власти не откажутся от реформы.

Генеральный секретарь ВКТ железнодорожников Лоран Брён посетил в понедельник редакцию «L’Humanite». В эксклюзивном интервью нашей газете он ответил на все провокационные претензии правительства в адрес бастующих в целом, и главного профсоюза железнодорожников в частности. Также объяснил, почему забастовка не прекратится до тех пор, пока власти не откажутся от реформы.

Себастьян Крепель: Эммануэль Макрон попросил железнодорожников пойти на перемирие до конца праздников, чтобы, как он выразился, «не портить жизнь французским семьям». Что ему ответили работники, от лица которых вы выступаете?

Лоран Брён: Они ответили, что для начала было бы хорошо самому президенту перестать портить жизнь французским семьям. Если бы он действительно беспокоился о людях, то не стал бы вводить законопроект, из-за которого французы потеряют часть своих пенсий. К тому же, «перемирие» означает, что «прекратить огонь» должны обе враждующие стороны. Мы хотим только одного: прекратить эту забастовку как можно быстрее, ведь она нам дорого обходится. Однако для этого правительство должно отказаться от этой реформы, иного решения не существует.

С.К.: Получается, что президент требует от бастующих пойти на уступки в одностороннем порядке?

Л.Б.: Макрон говорит о своём желании прекратить конфликт, но я не думаю, что это на самом деле для него важно. Иными словами, он хочет сказать: «Если во время каникул будут проблемы с транспортом, вините во всём железнодорожников, которые отказались от перемирия». Выходит, на нас перевели все стрелки. Именно поэтому идея «перемирия» была принята в штыки. В администрации президента все прекрасно знали, что восстанавливать железнодорожное сообщение в любом случае уже слишком поздно: даже если бы мы приняли их предложение, на перезапуск поездов потребовалось бы два-три дня. Со стороны власти это чистой воды пиар-ход. К тому же, когда такое было, чтобы забастовку прерывали на пару недель, а потом снова продолжали? Всё это – дешёвые трюки, чтобы расположить к себе общественное мнение. Властям очень мешает то, что люди сочувствуют движению.

С.К.: То, что сам президент отказался от своей пенсии – это ещё одно «скрытое послание» и способ испортит имидж железнодорожников?

Л.Б.: Для начала, я бы хотел знать, на какую пенсию вправе рассчитывать Макрон, чтобы понять, чем он «жертвует» на самом деле. Очевидно, что у нас разный уровень достатка. Его заявление – это высокомерие в двойной степени. Во-первых, потому что он достаточно богат для подобных «жертв», в отличие от железнодорожников, которые в старости будут жить на одну пенсию. Во-вторых, получается, что теперь всех французов, не готовых поступиться своей пенсией, можно считать плохими гражданами. Заявление президента выглядит как жест пренебрежения и дешёвого пафоса, поскольку, вместо того, чтобы работать над причиной конфликта, он делает ставку на эффектные трюки, пытаясь настроить общественное мнение против бастующих.

С.К.: ВКТ железнодорожников борется против реформы в целом или только за те пункты, которые затрагивают права самих железнодорожников?

Л.Б.: В риторике правительства есть две уловки. Первая – попытка убедить всех в том, что железнодорожники защищают только собственные пенсионные послабления. Неправда! Все их льготы отменили ещё во время прошлогодней реформы. После 1 января 2020 года все работники железных дорог будут участвовать в общей программе пенсионного страхования наравне с остальными гражданами. Мы выступаем против этой реформы, так как вместе со всеми французами в полной мере испытаем на себе её последствия. Вторая уловка – рассказы о том, что каждый налогоплательщик будет получать одинаковые «проценты» с каждого евро, попавшего в фонд пенсионного страхования. В действительности так было всегда. Если человек пользуется дополнительными льготами, то это означает, что он просто платит увеличенные взносы. Власти хотят не уравнять нас в правах, а сделать так, чтобы мы все делали одинаковые отчисления. Если вы захотите откладывать больше, то вам придётся делать это через накопительную систему пенсий. Этот пункт железнодорожники планируют обсудить с профсоюзами в 2020 году, поскольку работникам придётся платить из своего кармана и выкладываться ещё больше.

С.К.: Сейчас много искажённой и приблизительной информации о положении железнодорожников. А что на самом деле решили относительно их льгот и досрочного выхода на пенсию?

Л.Б.: Мы можем выходить на пенсию в 57 лет, но поскольку срок обязательного отчисления пенсионных взносов для получения полноценной пенсии был увеличен до 172 триместров, 57 летний пенсионер будет получать около 700-800 евро. Так что все будут работать дольше. Мне, например, надо платить взносы в течение 172 триместров, поэтому я не смогу выйти на пенсию раньше 62 лет. И точка. Сейчас единственное преимущество нашей программы – это расчёт пенсии на основании 75 % от средней заработной платы за 6 последних месяцев, из чего получается, что нам платят немного больше, чем обычному пенсионеру с дополнительными начислениями. Но, как я уже сказал, мы теряем эти права с 1 января. При найме сотрудников после этой даты особого режима не будет ни для кого.

КОР.: Досрочный выход на пенсию оправдан тяжёлыми условиями труда?

Л.Б.: Да, в нашей сфере всегда есть тяжёлые профессии, даже очень тяжёлые. Например, профессии, связанные с физическим трудом; технические профессии, особенно работы по обслуживанию оборудования или на железнодорожных путях, которые сопряжены с риском для жизни. Повышенная тяжесть труда связана также с графиком работы: три на восемь или два на восемь. У машинистов ненормированный рабочий день, они начинают и заканчивают работу в любое время дня и ночи. Не говоря уже о контролёрах, которым иногда приходится сталкиваться с очень агрессивными пассажирами. Это сказывается на их нервах, сне, здоровье. Конечно, сейчас уже никому не приходится коптиться у паровозной топки, но работать по-прежнему очень тяжело. Хотел бы я, чтобы чиновники, решившие, что наши профессии не относятся к тяжёлым, потрудились пару месяцев на нашем месте…

С.К.: Вместо существующих льгот правительство предлагает ввести унифицированную систему учёта тяжёлых условий труда. Почему вы с этим не согласны?

Л.Б.: Власти предлагают нам учёт тяжести труда по специальным критериям и нормативам. Критерии у них крайне ограниченные, а нормативы такие, что, если вы не работаете постоянно в максимально тяжёлых условиях, система не даст вам практически ничего. Два бонусных года после того, как вы провели жизнь за отбойным молотком, — это мало. Поэтому мы говорим, что права железнодорожников должны быть шире, чем у многих других профессий.

С.К.: С субботы все обсуждают несколько заявлений, которые якобы сделаны вами. Говорят, что ВКТ железнодорожников не хочет выходить из забастовки, а стремится, наоборот, максимально раздуть конфликт, чтобы «развалить национальное железнодорожное предприятие» и устроить «революцию». Вы действительно так говорили?

Л.Б.: Нет, это грубое подтасовывание и искажение того, что я сказал на встрече с Жаном-Батистом Джеббари (министр транспорта) в присутствии его помощника и моего заместителя. Кроме нас

четверых там никого не было, так что откуда такие сведения, о чём я говорил? Моё настоящее заявление было о том, что, если правительство продолжит в том же духе, оно развалит национальное железнодорожное предприятие. При этом мы обсуждали не нынешнюю пенсионную реформу, а прошлогоднюю реформу железнодорожного транспорта, которая касалась финансирования системы и правил грузоперевозок. Моей целью было доказать, что правительство ошибается, полагая, будто для того, чтобы работники перестали бороться за свои права, достаточно просто уничтожить профсоюзы. Именно этого власти хотели добиться в прошлом году, когда отказались идти на какие-либо уступки во время трёхмесячного конфликта. В результате сегодня мы возобновляем борьбу. Так что они от нас не избавились и не смогут избавиться до тех пор, пока существует проблема эксплуатации и ущемления прав работников. Что же касается революции, то министр сам о ней заговорил, заявив, что среди железнодорожников есть люди, мечтающие о революции, и поэтому с нами невозможно вести переговоры. Я ответил, что, раз революционные изменения неизбежны, давайте обсуждать, каких именно изменений хотят работники. Конечно, мы против программы правительства, потому что она никуда не годится, но мы по-прежнему готовы вести переговоры.

С.К.: Вы продолжаете требовать, чтобы правительство отказалось от реформы?

Л.Б.: Да. Мы против тех системных преобразований, которые нам предложили. Это необсуждаемый вопрос. Потому что нельзя принимать систему, одна половина которой основана на «установленных взносах» (система, по которой заранее известны размеры взносов в фонд пенсионного страхования, но не известно, каков при этом будет размер пенсии – прим. ред.), а другая половина – на «установленных выплатах» (система, по которой, как сейчас, в зависимости от ряда параметров заранее известно, какая пенсия вам гарантирована – прим. ред.). Придётся выбрать что-то одно. И это одна из причин разногласий с властями. Пойдёт ли правительство на диалог? Способно ли оно, в частности, решать проблему бюджетного дефицита какими-нибудь другими способами, без введения балльной пенсионной системы? Мы предлагаем альтернативные пути решения, но правительство отвечает: «Нет, мы введём балльную систему, и точка».

С.К.: Объединение профсоюзов железнодорожников действует сплочённо, несмотря на попытки властей посеять раздор между протестующими. Профсоюзы ВКТ (Всеобщая конфедерация труда), «SUD rail» (Единый солидарный демократический профсоюз железнодорожников) и CFDT (Французская демократическая конфедерация труда) продолжают забастовку, также как и большинство секторов UNSA (Национальный Союз Автономных Профсоюзов). Не странно ли, что профсоюзы действуют так согласованно, несмотря на то, что к реформе относятся по-разному?

Л.Б.: Нет, потому что правительство перешло все границы, пытаясь ограничить вмешательство профсоюзов в проводимые реформы и уменьшить наше влияние. Когда все посчитали и поняли, что в новой системе пенсии будут ниже, стало понятно, что переговоры по сути реформы нам ничего не дадут. Система ужасная, как ни пытайся её смягчить. Разумеется, работникам это не выгодно, и они продолжают борьбу. Конечно, ещё есть вероятность того, что некоторые профсоюзы станут изо всех сил искать компромисс, но пространства для переговоров у нас не осталось, правительство готово обсуждать одни полумеры, а по главным проблемам реформы никаких переговоров нет.

С.К.: После Рождества (25 декабря) встанет вопрос о Новом годе. Может ли забастовка продлиться до 1 января?

Л.Б.: Нет причин ожидать, что она вдруг прекратится. Бастующие настроены крайне решительно. Когда люди уже потеряли зарплату за 20-25 дней забастовок, никто не прекратит протестовать только потому, что наступил Новый год. Вопрос заключается в следующем: как будет действовать правительство? Оно намерено игнорировать нас после нескольких недель народного недовольства ради того, чтобы силой провернуть свой законопроект? Если так, то после праздников к нам присоединятся новые протестующие. Я думаю, что выйдет больше недовольных работников сферы образования, и железнодорожники будут продолжать забастовку. Чего ждёт правительство? Оно хочет поставить всех трудящихся Франции на колени только ради собственной победы? Пусть вспомнит пример Бельгии: два года назад бельгийские власти попробовали ввести балльную пенсионную систему, но после нескольких забастовок и двух манифестаций в Брюсселе законопроект был отозван.

С.К.: 51 % французов одобряет забастовки, как показал опрос, проведённый Институтом исследования общественного мнения «IFOP» для газеты «Journal du dimanche». Ощущают ли железнодорожники поддержку со стороны общества?

Л.Б.: Даже если человек устал от работы и транспортных проблем, вызванных забастовкой, это ещё не значит, что он во всём станет винить бастующих. Мы чувствуем, что с нами солидарны. Разумеется, очень тяжело, мучительно, когда вместо двух часов в день ты едешь в транспорте все четыре, а то и пять. Но ко мне обращалось уже много людей, которые говорили: «Да, мы замучились. Но мы на вашей стороне, даже несмотря на то, что всем хочется скорейшего разрешения ситуации». Люди понимают, что виновато в этой ситуации правительство.

С.К.: Как работает финансовая солидарность с бастующими железнодорожниками?

Л.Б.: Главная поддержка бастующих железнодорожников – это участие в забастовке. Железнодорожники, работники энергетического и транспортного секторов и т.д. должны чувствовать, что не одиноки в своей борьбе. Можно организовать сбор средств, но это сложно, так как надо гарантировать равное и прозрачное распределение выплат между всеми бастующими, для чего необходимо серьёзное логистическое обеспечение. У профсоюзов есть свои резервы, собранные благодаря членским взносам, однако этого, конечно, не хватит на то, чтобы выплатить материальную помощь всем бастующим. Профсоюз ВКТ объявил сбор средств, которые затем будут распределены между конфедерациями, а те в свою очередь разделят деньги между работниками, участвовавшими в забастовке дольше всех.

С.К.: Правда ли, что пенсии железнодорожников начисляются из денег других налогоплательщиков?

Л.Б.: И да, и нет. Ещё одна хитрость правительства – оно утверждает, что новая пенсионная система будет универсальной. Но у нас уже есть универсальная пенсионная система! Да, эта пенсионная программа включает в себя разные фонды, но она универсальна. Почему? Потому что профессии, в которых меньше работников, получают финансовую поддержку от тех профессий, где их больше. Например, программисты доплачивают машинистам в рамках общей системы. Этот принцип работает и между разными фондами, для которых действует система компенсаций. Французские железнодорожники, также как сельскохозяйственные работники и ряд других профессий, всё время численно сокращаются. Это началось ещё в 1970-х. И если вы упраздните пенсионные послабления для железнодорожников, вы не избавитесь от пенсионеров 1970-х годов: придётся платить им пенсии, даже если перевести их в общую систему. Просто в таком случае солидарность будет действовать внутри одного фонда, а не между разными фондами. А вот особые права, такие как расчёт пенсии на основе 6 последних месяцев работы, покрываются исключительно за счёт дополнительных отчислений самих железнодорожников. Представители других профессий за это не платят.

С.К.: ВКТ предлагает ввести «общую базу» пенсионных программ. Каково преимущество этой альтернативы перед правительственной «универсальной программой»?

Л.Б.: Это позволит лучше согласовывать разные пенсионные программы и права, вместо того, чтобы уничтожать их. И построить единую платформу, благодаря которой все смогут выходить на пенсию в 60 лет и получать начисления в размере 75 % от своей лучшей зарплаты.

Опубликовано 24/12/2019

На ту же тему

Слезоточивый газ в учебной программе ВУЗа

Волна небывалых по численности национальных забастовок против пенсионной реформы во Франции привлекла к себе внимание мировой прессы. Меньше говорят об акциях протеста в отдельных городах и на разных предприятиях. Ещё менее медийными оказались манифестации французских старшеклассников и студентов. Тем временем это явление очень показательно, так как демонстрирует массовость неприятия изменения пенсионного возраста и жёсткость действий полиции, что уже становилось объектом безрезультатной критики со стороны международных инстанций в адрес Франции.

Читать полностью »

Пенсионная реформа – общеевропейское дело

Три волны социальной мобилизации прошли в Франции в 2023 г против пенсионной реформы: 19 и 27 января и 7 февраля. Следующая намечена на 11 февраля. Также профсоюзы призвали к возобновляемой забастовке с 7 марта. В протестах участвовали представители других европейских стран, испытавших на себе последствия изменения системы пенсионных начислений.

Читать полностью »

Правительство Германии «корректирует изложение событий» в рамках СВО на Украине. Ч.1.

В редакцию портала NachDenkSeiten попал эксклюзивный внутренний документ федерального правительства. Мы удостоверились в подлинности текста и нам известно имя информатора. Документ дает наглядное представление о масштабах горизонтальных и вертикальных структур государственной пропаганды. Особенно в отношении вмешательства властей в деятельность СМИ (например, Spiegel и Stern), западных социальных сетей, учебных заведений и так называемых «фактчекеров». Пропаганда проводится даже среди учеников младших классов. Перед нами – согласованная программа федерального правительства по всеобъемлющему контролю за информацией.

Читать полностью »