Многие жертвы трагедии 2015 года до сих пор остаются под опекой Гарантийного фонда помощи жертвам террора. Эта система поддержки – гордость Франции, хотя многое в ней ещё требует доработок.
13 ноября 2015 года в Париже и его окрестностях была совершена серия террористических актов, в результате которых погибло 130 человек, более 350 получили ранения, а общее число пострадавших составило 2700 человек. Это был самый страшный теракт за всю историю Франции. Последствия испытал на себе не только каждый француз, но и всё человечество в целом. Сегодня, спустя четыре года после трагедии, раны, нанесённые этими чудовищными преступлениями, постепенно затягиваются. Государство поставило перед собой задачу помочь жертвам трагедии восстановиться и «полностью возместить» причинённый им физический, моральный и экономический ущерб. Реализацией задуманного занимается Гарантийный фонд помощи жертвам терроризма (FGTI ) со штаб-квартирой в Венсене (департамент Валь-де-Марн), созданный по частной инициативе в 1986 году. Финансируется FGTI в основном за счёт взносов в размере 5,90 евро, которые отчисляются с каждого из 90 миллионов страховых счетов французов. С 2016 года в фонде ежедневно работает около двадцати сотрудников, в обязанности которых входит исключительно помощь жертвам террористических нападений.
«Наша цель – сделать так, чтобы жизнь пострадавших была максимально приближена к той, которую они потеряли из-за терактов», — объясняет генеральный директор FGTI Жюльен Ранки. Сложнейшая задача, особенно если речь идёт о людях, у которых трагедия 13 ноября отняла кого-либо из родных и близких… И если в первые двадцать восемь лет существования FGTI (1986-2014 гг.) оказал помощь «лишь» 4000 пострадавшим, то за последние четыре года в фонд обратились 6000 жертв террористических атак. Шарли Эбдо, теракты 13 ноября, нападения в Ницце (2016 год) и Страсбурге (2018 год) — это трагедии уже более масштабные, чем раньше.
Лор Авлин (40 лет), отвечающая в FGTI за финансовые компенсации для пострадавших от нападений, работает с теми, кому террористы нанесли самый тяжёлый урон. Это 72 человека, ставших непосредственными жертвами терроризма, из них половина пережила трагедию 13 ноября. Помощь потерпевшим начинают оказывать спустя несколько часов (самое позднее – несколько дней) после теракта. «Непросто приходить к людям, зная, как тяжело им сейчас приходится, — говорит Лор, мать двоих детей, бывшая сотрудница Ассоциации помощи жертвам сексуального насилия. — Сначала представители FGTI связываются с родственниками погибших. Мы объясняем, что все расходы (похоронные,транспортные…) будут возмещены и помогаем им разобраться с административными процедурами. К раненым идут уже во вторую очередь. В этом случае мы тоже сначала связываемся с кем-нибудь из родственников. Даём людям время осознать, что они пережили. Я всегда оставляю свой номер телефона». После теракта 13 ноября для связи с пострадавшими в FGTI три месяца была открыта «горячая линия», по которой можно было звонить с 8 до 22 часов. «Днём родственники жертв обычно были рядом с ранеными. Обратиться к нам с вопросами они могли только вечером», — продолжает Лор.
«Практически сразу после теракта мы начинаем экстренно оформлять документы пострадавшим, а затем сразу переводим им финансовую помощь в размере 10000 евро. Человек получает письмо и первый чек особой чрезвычайной помощи для жертв терроризма (PESVT), — объясняет Артюр Денуво, председатель «LifeforParis», одной из двух ассоциаций, созданных после теракта 13 ноября, сам переживший нападение в ночном клубе«Батаклан». — Эта мера помогает людям не оказаться в бедности. В целом можно сказать, что с первым этапом поддержки пострадавших фонд, само существование которого – уже большое счастье, справляется хорошо. Благодаря пособию от фонда и социальной страховке жертвам люди не оказываются наедине со своими проблемами».
Следующий этап обычно требует больше сил и времени. «Чтобы правильно оценить причинённый ущерб, нужно подождать, пока и физическое, и психологическое состояние пострадавших немного «стабилизируется», — объясняет Лор Авлин. — Нельзя делать поспешных выводов – это в их же интересах». Многие выжившие в террористических атаках, подобных той, что произошла 13 ноября, считают, что, если им не было нанесено физических повреждений, то они не имеют права на помощь, ведь рядом есть погибшие и тяжелораненые. Некоторые говорят себе: «Я со всем справляюсь и хочу поскорее приступить к работе». Я знаю пострадавших, которые после теракта 13 ноября (а это была пятница) в понедельник уже вышли на работу… Психологические травмы некоторых из них сказались лишь спустя несколько месяцев».
Ключевой момент в оказании помощи пострадавшим – медицинская экспертиза, которую проводят спустя год после теракта (иногда даже позже). «В моём случае её назначили на ноябрь 2017 года, — рассказывает Стефан (52 года), бывший среди заложников, которых террористы два с половиной часа держали в «Батаклане», — Всё прошло гладко. Возможно, потому что мой случай был достаточно простым. Фонд назначил своего эксперта. Я пришёл с представителем моей страховой компании (MAIF) и врачом, которого она назначила. Примерно через три недели я получил предложение о возмещении ущерба». Даже если Стефан не ждал ничего особенно от этой процедуры, сам факт, что всё прошло хорошо стал для него и для многих других пострадавших «возможностью двигаться дальше и оставить тяжёлое событие в прошлом». Однако иногда процедуры проводились не столь аккуратно. «Фонд хорошо работает в том случае, если нанесённый ущерб легко оценить. Например, с инвалидами. Но как только пострадавший не вписывается в эти примитивные рамки, он сталкивается со всеми сложностями страховой системы, дезинформацией, а иногда и с умышленным затягиванием процедур», — сокрушается Артюр Денуво.
По данным FGTI, на пострадавших в результате теракта 13 ноября было выделено 107 миллионов евро. Из 2569 человек окончательную компенсацию получили 2050. Остальные 20% (а это почти 600 человек) – это жертвы с тяжёлыми травмами, состояние которых до сих пор не стабилизировалось. «Например, я веду пятерых пострадавших, которые находились на веранде и получили сильные ранения лицевой области, — рассказывает Лор Авлин. — Их состояние настолько тяжёлое, что я буду опекать их ещё как минимум четыре года». «Есть незакрытые дела. Это те люди, которые лишь спустя какое-то время осознали, что нападение сказалось на их здоровье. Поэтому в FGTI каждый год приходят новые заявления от жертв. В 2018 году их было 80, в 2019 – 50 Для этого мы и существуем, – говорит Жюльен Ранки. — По закону жертвы могут заявить о себе в течение десяти лет после происшествия».«Иногда жертвы заявляют о себе, узнав о подставных пострадавших, — объясняет Стефан. — Когда потерпевшие вроде меня видят такое мошенничество, они понимают, что сами действительно имеют право на помощь». В общей сложности фонд рассчитывает выделить на помощь жертвам теракта 13 ноября как минимум 250 миллионов евро. Однако все прекрасно понимают, что ничто, и уж тем более не деньги, не сможет до конца излечить пострадавших от страшных воспоминаний о той трагедии.
Опубликовано 13/11/2019