В понедельник, за пять дней до саммита «Большой семёрки» в Биаррице, который на этот раз пройдёт под председательством Парижа, президент Франции примет своего российского коллегу в форте Брегансон.
Владимира Путина вновь встречают с почестями. Эммануэль Макрон уже принимал президента России в замке Версаля, через три недели после своего вступления в должность. А в этот понедельник глава российского государства посетит с рабочим визитом форт Брегансон, летнюю резиденцию французского лидера. Шаг, сделанный Парижем накануне саммита G7 в Биаррице, не случаен. После форсированного присоединения Крыма к Российской Федерации в разгар войны на востоке Украины членство Москвы в «Большой восьмёрке» было приостановлено, и эта организация вновь стала тем, чем была до 1996 года – «Большой семёркой», объединением крупных держав-союзниц США.
Сегодняшнее приглашение, принятое за пять дней до начала саммита G7, председательствовать на котором будет Франция, возможно, пришлось не по вкусу Дональду Трампу, который с первых дней своего пребывания в Белом Доме привык единолично принимать решения. Эммануэль Макрон хочет продемонстрировать, что он является приверженцем политики, направленной на обеспечение независимости Франции, которую проводили Шарль Де Голль и Франсуа Миттеран (в меньшей степени), и потому старательно подчёркивает свои тёплые отношения с руководителями крупных держав, противостоящих западному блоку (Китай и Россия).
Что касается Кремля, то с ним Франция ведёт очень непростую игру. Париж по-прежнему поддерживает санкции, столь же неэффективные, сколь и затратные для французской экономики, вслед за ФРГ высказался против вступления России в Организацию североатлантического договора (НАТО), в котором был заинтересован Вашингтон. В то же время, когда было приостановлено членство России в Совете Европы, объединяющем 47 государств Старого Континента, Франция приветствовала полное восстановление её статуса.
Возникает закономерный вопрос, каким образом отражаются эти события на международной политике, в которой твёрдость якобы сочетается с готовностью к диалогу? Украинский вопрос по-прежнему не решён: восток страны остаётся под контролем сил, выступающих за независимость двух республик. Ни диалог, ни санкции не изменили этой ситуации и создали лишь иллюзию смещения акцентов в политике Москвы, которая не собирается отдавать Крым. В Сирии одерживает верх стратегия Москвы и её протеже, президента Башара Асада. Мнение Парижа по поводу переходного политического процесса, похоже, или забыто, или не услышано.
В деле об иранском соглашении по атомной энергетике, из которого Дональд Трамп вышел в минувшем году, Эммануэль Макрон и другие лидеры Старого Света, не пожелавшие отмежеваться от Вашингтона, теперь заняли наблюдательную позицию. Европейские компании избегают сотрудничества с Ираном, чтобы не попасть под действие американских санкций. Между тем Тегеран принял решение возобновить обогащение урана, запрещённое соглашением 2015 года. Не стоит забывать и о задержании судов в Оманском заливе, важнейшем регионе, через который осуществляется транзит нефти.
Эммануэль Макрон рассчитывает на встречу с Владимиром Путиным, к мнению которого прислушиваются иранские власти, чтобы добиться ослабления напряжённости. Но Франция не является единственным виновником возникновения этой проблемы, к этому причастны и другие европейские лидеры. Столкнувшись с затруднениями в Сирии, они не осудили Дональда Трампа, когда тот заявил о выходе США из ядерной сделки. Они сделали вид, что не одобряют этот шаг, однако приложили руку к эскалации напряжённости, потребовав заключить новое соглашение, чтобы ограничить Тегеран в его попытках усилить своё влияние на региональном уровне. Особое внимание было обращено на присутствие иранских отрядов самообороны в Сирии и на влияние Тегерана на ход хуситского восстания в Йемене. Внешняя политика Франции, которая не решается полностью порвать с гегемонией США, является одним из факторов международной нестабильности. Франция, как и большинство европейских государств, признала главой Венесуэлы самопровозглашённого президента Хуана Гуайдо, а не избранного лидера Николаса Мадуро. При Эммануэле Макроне были подписаны торговые соглашения, которые определят логику экономических отношений между странами на ближайшую перспективу с ещё большим акцентом на принадлежность к тому или иному блоку. Речь идёт о соглашении Jefta между Европейским Союзом и Японией и о договоре Ceta с Канадой.