Роза Муссаи, Стефан Обуар
Что связывает массовое убийство сенегальских стрелков (требовавших выплаты своего жалованья) 1 декабря 1944 года в военном лагере Тиаруа (близ Дакара) с убийством Гислен Дюпон и Клода Верлона, двух репортёров «Radio France internationale», похищенных джихадистами 2 ноября 2013года в г. Кидаль на севере Мали в разгар французскоговоенного вторжения? Две эти трагедии разделяет пропасть в 70 лет, но опустившаяся над ними завеса «военной тайны», которая соблюдается во имя «государственных интересов», препятствует раскрытию истины и создаёт преграды для судебных расследований. Но к чему скрывать документы, информация из которых могла бы помочь раскрытию этих преступлений? Ведь вряд ли их рассекречивание угрожает государственной безопасности.
Тёмная сторона истории Республики усеяна убийствами, обстоятельства которых и сегодня остаются невыясненными. Список этот довольно длинный: Морис Одан и множество других борцов за алжирскую независимость; Мехди Бен Барка, лидер «Движения трёх континентов» и главный противник короля Марокко Хасана II; президент-революционер Буркина-Фасо Тома Санкара; Дюльси Септембер, представительница Африканского национального конгресса во Франции; судья Бернар Боррель… Долгое время военной тайной прикрывали правду о массовых убийствах в колониях (например, о тех, что были совершены в мае 1945 года в Алжире, в регионе Константины) или о событиях 17 октября 1961 года в Париже. Военная тайна по-прежнему препятствует проведению судебных расследований, касающихся связей Франции с силами, осуществлявшими геноцид в Руанде в 1994 году.
Конфиденциальные документы обычно подразделяются на три уровня секретности информации: «Конфиденциально. Оборона», «Секретно. Оборона» и «Совершенно секретно». Материалы, касающиеся всех вышеперечисленных «историй» чаще всего либо недоступны, либо непригодны для использования. Решение о рассекречивании документов принимает государство, которое является одновременно и судьёй, и заинтересованной стороной. Оригинальные, неотредактированные документы очень часто передаются в руки правосудия только тогда, когда в них не содержится никакой компрометирующей французского государство информации. А значит, они не представляют большого интереса. По выражению судьи Марка Тревидика такие документы можно назвать «розовой библиотекой».
Столь неправильное использование секретной оборонной информации создаёт так называемую «серую зону» недопонимания или двусмысленности, почти на грани между принципом верховенства права и чрезвычайным положением. Да, государство ввело административную комиссию для оценки такого рода информации, но её полномочия ограничены. Поэтому можно сказать, что в области открытости информации существующая в стране практика противоречит европейским обязательствам Франции. Правительство объявило о проведении в 2019 году реформы в сфере секретной информации по вопросам обороны, пообещав упростить доступ к историческим архивам. Но переделать описи для исследователей и упростить ряд процедур — не решение проблем, связанных с работой демократии и категории секретности.
Президентская амнистия по делу Клода Верлона и Гислен Дюпон
Спустя пять лет после убийства в Мали двух журналистов радиостанции RFI расследование по-прежнему стоит на месте. Франсуа Олланд, первоначально утверждавший (неофициально) о наличии неких доказательств, в конечном счёте начал отказываться от своих слов.
2 ноября 2013 года в г. Кидаль (север Мали) джихадистской группировкой были похищены, а затем убиты Гислен Дюпон и Клод Верлон. Пять лет спустя расследование смерти двух репортёров«RadioFranceinternational» (RFI) по-прежнемустоит на месте. Даже допросы экс-президента Франции Франсуа Олланда (11 января 2018 года) и бывшего начальника (2013 – 2017гг.) Главного управления внешней безопасности (DGSE)Бернара Бажоле не внесли ясности в это дело. 7 ноября 2013 года (через несколько дней после трагедии) Франсуа Олланд в неофициальной беседе признался одному из журналистов RFI, что был проинформирован о телефонном разговоре, в котором «заказчик обвинял исполнителя в уничтожении товара» (то есть в убийстве Клода Верлона и Гислен Дюпон). Позднее, в беседе с тем же журналистом, эту информацию подтвердил глава DGSE. Ответы Олланда и Бажоле не открыли ничего нового, но разгневали семьи погибших. «Над людьми издеваются, — говоритМари Дозе, представительница Ассоциации друзей Гислен Дюпон и Клода Верлона, — Бажоле бубнит невнятное о том, что хотел защитить президента, чтобы он не был уличён во лжи». У Франсуа Олланда случились внезапные провалы в памяти: он никак не мог вспомнить о том прослушанном телефонном разговоре. «Нужно набраться терпения», — говорит адвокат. В деле по-прежнему много вопросов, оставшихся без ответа: возможное присутствие вертолёта французской армии; предполагаемая поломка машины похитителей; информация, которой владеют малийские офицеры. Родственники убитых репортёров продолжают требовать полного рассекречивания документов, связанных с этим делом.
Дело Бернара Борреля: два государства против одной семьи
Семье судьи Бернара Борреля, убитого в 1995 году в Джибути, понадобилось двадцать два года ожесточённой борьбы, прежде чем прокуратура Парижа признала уголовный характер этого дела.
19 октября 1995 года частично обгоревшее тело судьи Бернара Борреля было найдено в 80 км от города Джибути. Через несколько часов, несмотря на то, что вскрытие ещёне было произведено, посол Франции объявил, что судья «покончил с собой». Для семьи покойного эта трагедия стала началом изнурительного судебного марафона. Элизабет Боррель и двое её детей выступили против вердикта, озвученногоофициальной властью. После двадцати двух лет борьбы они одержали свою первую победу: 13 июля 2017 года республиканский прокурор Парижа признал, «основываясь на последних проведённых медико-судебных экспертизах», что информации достаточно для того, чтобы дело Борреля перевели в разряд уголовных. На протяжении всех двадцати двух лет адвокаты Лоран де Кон и Оливье Морис и члены Профсоюза работников судебной системы наталкивались на глухую стену «военной тайны». Им пришлось противостоять неограниченным средствам двух государств, слышать многочисленные угрозы и запугивания, сопротивляться попыткам подкупа.
Власти Франции и Джибути препятствовали проведению расследования: оказывалось давление на судей, распространялась клевета как на самого Борреля, так и на его родственников.«Цель состоит в том, чтобы гражданин понял, что эта тайна касается не только армии, но и всего общества. Здесь имеет смысл говорить, скорее, о государственной тайне, охватывающей такие сферы, как исследования, судебные дела, экология», — говорит вдова судьи Борреля в интервью газете «L’Humanite» (выпуск от 14 декабря 2017 года). В этом необычном уголовном деле переплетаются интересы «французской Африки», международного терроризма и мафии. Самой трудной задачей для правосудия остаётся поиск мотивов преступления и арест его исполнителей и заказчиков.
Тома Санкара как опасность для так называемой «французской Африки»
После свержения в 2014 году Блэза Компаоре, военный суд Буркина-Фасо взял на себя разбирательство по делу Тома Санкара. Судебный процесс продолжился во Франции, где была рассекречена первая партия архивных документов.
15 октября 1987 года революционный эксперимент в Уагадугу пресекли очередью из автомата Калашникова. Были убиты президент Буркина-Фасо Тома Санкара и двенадцать его соратников. Это убийство стало прелюдией к государственномуперевороту, который привёл к власти министра юстиции Блэза Компаоре, «друга» погибшего президента, ставшего преданным человеком Парижа.
Санкара был воплощением мечты об освобождении Африки от неоколониальной опеки. И это стоило ему жизни. Наличие «франс-африканского» следа в его убийстве не вызывает никаких сомнений. Мощный мятеж жителей Буркина-Фасо сверг в 2014 году власть Блэза Компаоре. И это оказалось необходимым условием для того, чтобы военный суд, наконец, открыл расследование по делу Тома Санкара. В ходе судебного процесса, ведение которого было поручено капитану Франсуа Ямеого, обвинение было предъявлено 16 лицам, в том числе сбежавшему в Кот-д’Ивуар Блэзу Компаоре и бывшему «номер два» режима генералу Жильберу Дьендере, ныне находящемуся за решёткой.
Дальнейшее расследование продолжилось во Франции, и здесь был поставлен вопрос о снятиис этой информации грифа«военная тайна». Судебное поручение о проведении следствия было дано судье Сирилу Пако (Париж). Во время своего визита в Буркина-Фасо в ноябре 2017 года президент Республики Эммануэль Макрон обещал рассекретить «все документы французской администрации времён режима Санкара и его убийства». Первый пакет архивныхдокументов министерства иностранных дел и министерства обороны был передан буркинийскому следственному судье. По словам Жан-Патриса Ямеого, одного из адвокатов семьи Санкара, эти документы содержат имена «нескольких иностранных политических деятелей».
Бен Барка. Преступный пакт между Парижем и Рабатом
Спустя более полувека после исчезновения в Париже лидера марокканских социалистов, противника короля Хассана II, расследование топчется на месте.
29 октября 1965 года двое французских полицейскихзадержали перед зданием кафе «Lipp» в Париже бывшего президента Консультативной ассамблеи Марокко, социалиста Мехди Бен Барка. Его посадили в машину. Мехди думал, что едет на встречу с режиссёром Жоржем Франжю. Он ошибался. На самом деле это была ловушка, организованная марокканскими спецслужбами. Больше никто не видел живым главу «Движения трёх континентов» и основного противника короля Хасана II. Прошло пятьдесят три года, но личности заказчиков и исполнителей этого преступления по-прежнему остаютсянеизвестными. Семья Бен Барка никогда не переставала требовать правосудия и добиваться установления истины. В 1966 году брат похищенного Абделькадер Бен Барка подал первый иск о «похищении и незаконном задержании». В 1966 -1967 гг. в парижском Суде присяжных прошли два процесса, не принёсшие результатов. В 1975 году сын Мехди Бен БаркаБашир Бен Барка подал новый иск о «похищении, незаконном задержании и убийстве», следствие по которому ведётся в парижском Суде большой инстанции по сей день…
Кажется, что на протяжении полувека президенты Пятой Республики оставляли в наследство своим преемникам решение вопроса о снятии с некоторых документов грифа «военная тайна». Де Голль, Помпиду, Жискар д’Эстен отказывались рассматривать эту проблему. Во времена Миттерана часть документов (уже известных) была предоставлена в распоряжение гражданских истцов, но при этом наиболее конфиденциальная информация оказалась скрытой. В течение почти полувека доступ к ней был невозможен. 2 мая 2016 года, в период президентства Франсуа Олланда, новый следственный судья Сирил Пако попытался преодолеть запрет и запросил разрешение на рассекречивание документов. Полученные им 89 единиц архивных материалов не имели отношения к его запросу. После вступления в должность президента Макрона тот же судья повторил свой запрос, который пока остаётся без ответа.
В Руанде Франция поддерживала сторонников геноцида
Обнародование секретных административных и военных документов 1994 года, позволило пролить свет на связь Франции с экстремистами народа хуту.
Через двадцать пять лет после «апокалипсиса» (так называет эти события большинство уцелевших руандийцев) было установлено наличие связей Франции и её армии с силами, организовавшимии проводившими последний геноцид XX века. 6 апреля 1994 года президент Жювеналь Хабиаримана возвращался на самолёте с международной конференции, проходившей в г.Аруша (Танзания), по итогом которой он заключил (весьма неохотно) мирное соглашение с мятежниками тутси из Руандийского патриотического фронта (РПФ). Самолёт руандийскго президента подвергся ракетной атаке и был сбит. Погибли сам Жювеналь Хабиаримана и летевший вместе с ним президент Бурунди Сиприен Нтарьямира. В Руанде гибель Хабиаримана спровоцировала начало кровавой резни. В стране начались массовые убийства, продолжавшиеся до июля 1994 года, жертвами которых, по разным оценкам, стали от 800 000 до 1 миллиона человек (представители народности тутси и умеренные хуту). До сих пор связь Парижа с силами, осуществлявшими геноцид, вызывает ожесточённые споры и служит причиной исков, поданных во французский суд. Эти иски, инициированные рядом ассоциаций и уцелевшими тутси, направлены против неизвестных на данный момент политических и военных руководителей, подозреваемых в проявлении бездействия при подготовке или исполнении геноцида. Некоторые из них содержат и более серьёзные обвинения в предоставлении проводившим геноцид властям материально-технической поддержки. Эта поддержка осуществлялась в обход существовавшего на тот момент эмбарго. Она облегчала поставки оружия руандийским вооружённым силам, воевавшим против РПФ, вмешательство которого могло остановить массовые убийства.
Летом 2018 года было прекращено расследование, длившееся 13 лет. В конце июля трое судей, в обязанности которых входило расследование действий французской армии в Бисереро в 1994 году, прекратили свою работу без предъявления обвинений военнослужащим. Плохой знак. Ведь в ходе следствия не было проведено ни одной проверки. Однако некоторые расследования (например те, которые вели следственные судьи Марк Тревидик и Натали Пу по поводу убийства 6 апреля 1994 года) позволили рассекретить документы французских служб, которые противоречили официальной версии случившегося.
Раскрытие секретной информации, содержащейся в политических, административных или армейских документах (записки президентского дворца; записи внутренних переговоров военных иих разговоров с президентским аппаратом; распоряжения о денежных перечислениях; разрешение на экспорт оружия и т. д.) могло бы облегчить работу правосудия и помочь определить степень ответственности Франции за произошедшее. Но это уже из области фантастики. На практике довольно трудно ознакомиться даже с рассекреченными документами, несмотря на то, что Франсуа Олланд обещал открыть исследователям доступ к ним.