Невероятно, но факт — в Южной Корее самый обыкновенный пакетик лапши быстрого приготовления может стать залогом или мира, или социального взрыва. В этой стране, где так любят полуфабрикаты, кипят страсти после того, как 11 декабря 2018 года на одной из электростанций погиб молодой рабочий. Вполне вероятно, что Южная Корея, где потребление быстрозавариваемой лапши достигает самых высоких показателей в мире (74,1 пачки на человека в год), постепенно откажется от этого недорогого продукта, ставшего символом нестабильной занятости и эксплуатации. Ким Йонг-Кюн, подобно многим своим соотечественникам, часто питался такой лапшой. Она была чуть ли не единственной едой, которую он мог купить на свою мизерную зарплату. После его смерти полицейские обнаружили в его рюкзаке разбитый карманный фонарик и три пакетика лапши. 24-летнего временного рабочего затянуло в угольный транспортёр, где ему отрезало голову. Никто не пришёл ему на помощь: заботясь об экономии, руководство «Korea Western Power Company Ltd» (Kowepo) заставляет рабочих трудиться в одиночку.
Гибель молодого рабочего стала пятнадцатым трагическим случаем, случившемся на этой электростанции после 2010 года. Чтобы избежать выплаты компенсации, компания Kowepo «забыла» заявить о четырёх случаях смерти на предприятии. Спишут ли гибель Кима на «побочные издержки»? Едва ли. Сегодня этот молодой человек стал олицетворением южнокорейского рабочего класса, которому очень непросто улучшить свою жизнь. Ким был одним из тех 97 % корейцев, которые, несмотря на все старания, не могут устроиться на государственную службу и почти утратили надежду на постоянную занятость. В стране, где доля безработных среди молодёжи достигла 9,4 % (впервые с 1999 года), конкуренция правит бал, и тем, у кого нет диплома, рассчитывать не на что. Ким был обладателем двух дипломов по инженерным специальностям, но прошёл всего лишь трёхчасовое обучение по технике безопасности, после чего его отправили на смерть. И всё это за зарплату в 1 300 евро без социальных пособий, на которую ему пришлось самому покупать каску и фонарик. «Заработок временных рабочих не позволяет им нормально питаться. Поэтому они едят лапшу быстрого приготовления или продукты, которые покупают в автомате», – подтверждает Ли Те-Сунг, официальный представитель временных рабочих на этом предприятии.
Ежегодно в Южной Корее 1 000 человек гибнут на работе. В этой стране самый высокий процент смертности на рабочем месте среди государств ОЭСР. 76 % из них составляют временные сотрудники, которых направляют на выполнение недостаточно знакомых им опасных работ. Профсоюзы заявляют о том, что экономия на рабочей силе создаёт угрозу для сотрудников. Некоторые винят в этом правительство, которое не желает видеть, что происходит на предприятиях. В октябре Ким принял участие в акции, организованной через социальные сети. Взяв в руки табличку с надписью, он добивался встречи с президентом страны Мун Чжэ Ином, который вскоре после своего избрания заявлял, что «осушит слёзы временных работников». Ким и его единомышленники требовали отменить «несправедливые» законы и активнее вести приём на работу по бессрочным трудовым договорам.
«Гибель молодого рабочего повергла наш народ в глубокую скорбь и показала истинное лицо этой компании», – заявил один из лидеров «Демократической рабочей партии» На До-Вон. В конце декабря «левым» депутатам удалось добиться принятия поправки к закону о производственной безопасности, названной именем Ким Йонг-Кюна, которая повышает степень ответственности работодателей и способствует улучшению условий труда временных рабочих. «Правые» поспешили осудить этот закон, который якобы заведомо приписывает работодателям различные правонарушения и может негативно сказаться на работе компаний. Ким Ми-Соок, мать молодого человека, потребовала провести независимую экспертизу, чтобы установить обстоятельства гибели сына.
После этого случая по всей стране началось движение за запрет приёма нештатных сотрудников на опасные рабочие места. По призыву «Корейской конфедерации профсоюзов» (KCTU) проводятся еженедельные собрания. Символом этого протеста, поддержанного также и молодёжью, стала пресловутая лапша быстрого приготовления. На скромном мемориале памяти Кима в Сеуле размещён его портрет. Здесь стоят свечи, лежат хризантемы и… такая прозаическая вещь, как миска с лапшой. Этот продукт быстрого приготовления, цена на который колеблется от 800 до 1 200 вон (от 0,62 до 0,93 евро), считается, по словам исследователей Юнг Хо Парка и Сун Вонг Парка, «кладезем питательных веществ для бедняков». Южнокорейские литература и кинематограф изобилуют упоминаниями о быстрозавариваемых супах и лапше, в которых мясо присутствует только в названии. Впервые изготовленная в Японии, лапша быстрого приготовления была завезена на Корейский полуостров в 1936 году. После войны в Корее США воспользовались голодом, возникшем в лагере своих союзников, и направили в страну излишки зерна. Правительство Южной Кореи поддержало производство этого продукта для бедных. В 2000-х годах, в рамках «политики солнечного света», он даже стал инструментом сотрудничества между Сеулом и Пхеньяном: через границу перевозились миллионы пачек этого продукта. Руководство южнокорейских предприятий, расположенных в промышленной зоне Кэсон (Северная Корея), организовало раздачу лапши быстрого приготовления, чтобы обойти запрет на оплату переработок северокорейским рабочим. Таким образом удалось избавиться от излишков производства и сократить расходы на заработную плату. Выгода прежде всего!