LOGO Umanite

ПОСЛЕДНИЕ НОВОСТИ

30 сентября 1938 года. Мюнхенское соглашение

В тот же день на страницах «L’Humanite» Габирель Пери выступил против «Дипломатического Седана» (отсылка к жалкому поражению Наполеона III в 1870 году).

Бесчестье и война.

Утром 30 сентября 1938 года в Мюнхене (столица Баварии) рейхсканцлер Германии Адольф Гитлер, премьер министр Италии Бенито Муссолини, глава французского правительства Эдуард Даладье и британский премьер-министр Невилл Чемберлен подписали соглашение, по условиям которого Чехословакия лишалась 41 098 кв.км своей территории и 4 879 000 жителей в пользу Рейха. Таковым было требование Гитлера: аннексия Судетов – пограничных южных районов, располагавшихся на западе и севере Чехословакии, населённых отчасти немецкоговорящими народами.

Согласно переписи 1930 года в Чехословакии проживало 14 700 000 жителей, из которых 3 200 000 составляли немцы, включая 2 800 000 человек, проживавших в Судетской области, некогда входившей в состав Австрийской империи, а с 1918 года – в состав Чехословацкой республики. Фюрер утверждал, что хочет собрать «немецкую нацию» под одной крышей. Что послужило поводом для аннексии Австрии (Аншлюс) в марте 1938 года, которая должна была пройти так, чтобы Лондон или Париж не противодействовали этому. Напомним, что двумя годами ранее Гитлер точно таким же образом разместил свою армию в Рейнской области и перевооружил её.

Очевидно, что «право народов на самоопределение», на которое ссылался рейхсканцлер, было только поводом. В качестве «приданого», приготовленного по случаю подписания соглашения, Даладье и Чемберлен положили в «свадебную корзину» все чешские фортификационные сооружения, возведённые по принципу линии Мажино, и подарили фюреру новую «границу» длиной в 15 км, на которой располагался завод «Skoda». Эта жемчужина чешской промышленности была передана в руки (и это правда) французского промышленника Шнайдера, который должен был в декабре 1938 года (меньше, чем через три месяца после Мюнхенского соглашения) уступить эти заводы тандему, включавшему «Дрезднер банк» («Dresdner Bank») и концерн «Krupp»… (1)

Но на этом всё интересное не заканчивалось! Нам известно, что происходило далее: полная оккупация Богемии и Моравии и превращение Словакии в сателлит Германии (март 1939); нападение на Польшу, которая ранее сама, вместе с Венгрией, участвовала в Мюнхенском «застолье» за спиной Праги; и, наконец, объявление Лондоном и Парижем войны Берлину, которое, однако, проходило при сложенном оружии.

Утром в день подписания соглашения посол Советского Союза в Лондоне Иван Майский, посетил своего чешского коллегу Яна Масарика. «Обнимая меня, — вспоминает Майский, — Масарик, заикаясь сквозь слёзы, сказал: «Они продали меня в рабство, продали немцам, также как продают негров, чтобы они стали рабами в Америке»»(2). Могла ли Чехословакия, преданная, проданная и расчленённая на куски перед своим порабощением, избежать настолько трагической судьбы? С 1925 года[i] она была связана с Францией пактом о взаимном сотрудничестве. Такой же договор был заключён между СССР и Чехословакией в 1935 году.[ii] Отметим, что Лондон и Прагу не связывали какие-либо обязательства, но между Англией и Францией был подписан пакт о сотрудничестве.

После прихода Гитлера к власти Советский союз в лице комиссара иностранных дел Максима Литвинова предложил французам и британцам заключить конвенцию, предусматривающую конкретные меры по совместному обеспечению «коллективной безопасности» в Европе. В течение трёх лет Москва была резиденцией западных столиц, однако переговоры ни к чему не привели. Когда Гитлер потребовал Судеты, Кремль дал понять Праге, Парижу и Лондону, что будет выполнять свои обязательства, если Франция и Англия, в свою очередь, станут придерживаться своих. Москва попросила Париж помочь ей убедить поляков и румын открыть границы для Красной армии и сделать возможным проход войск, поскольку СССР не имел общих границ ни с Чехословакией, ни с Германией. Варшава и Бухарест наотрез отказались. Но незадолго до подписания Мюнхенского соглашения Румыния дала понять, что закроет глаза на пролёты самолётов над своей территорией.

Пангерманская риторика Гитлера, пришедшего к власти в 1933 году, будоражили народные массы. Колонизаторская идеология завоевания «жизненно важного пространства» (в частности, за счёт славян) подготавливала общественное мнение к войне.

Чемберлен отклонил все предложения Сталина. Даладье, которого его британский коллега и союзник называл «быком с рогами улитки», последовал его примеру. Не секрет, что некоторые французы говорили тогда: лучше Гитлер, чем «Народный фронт». Таких взглядов придерживался, в частности, «Кузнечный комитет» (« Comite des forges »), являвшимся крупным объединением предпринимателей, в рядах которого числился посол Франции в… Берлине Андре Франсуа-Понсе. Через некоторое время после Мюнхенского соглашения Франсуа-Понсе был переведён в Рим, что вызвало возмущение Луи Арагона, высказанное им  в его колонке, напечатанной в номере газеты «Ce soir» от 13 октября 1938 года: «Что же это такое? Мы слишком легко забываем, что этот дипломат является одновременно одним из руководителей «Кузнечного комитета». В этом и кроется объяснение того, что он делает рядом с фашистскими диктаторами. В целом «Кузнечный комитет» много потрудился для франко-гитлеровского сближения. В то же время у них есть свой интерес и своя выгода в том, чтобы железная руда, добыча которой на время была приостановлена, спокойно возобновила своё применение на немецких военных заводах». (3)

И Чемберлен, и Даладье, и члены «Кузнечного комитета» в течение долгого времени питали надежду бросить Германию против Советского Союза. В сентябре 1938 года, незадолго до Мюнхена, Даладье во время беседы с уполномоченным по делам Германии в Париже предостерёг его от последствий, которые может иметь война (разумеется, он имел в виду последствия для Запада): «Революция, вне зависимости от того, кто будет победителем, а кто побеждённым, также гарантирована для Франции, как и для Германии и Италии. Советская Россия не упустит возможности экспортировать нам мировую революции …» Сэр Гарольд Орме Гартон Сарджент, помощник заместителя министра иностранных дел британского «Foreign Office», сказал об этом в 1935 году: «Если (…) перекрыть Германии любую возможность экспансии на восток, а там она менее чем где-либо ещё будет конкурировать с британскими интересами, то мы получим постепенное усиление немецкого давления на Дунае».

Это утверждение вторит словам Стэнли Болдуина, предшественника Чемберлена в правительстве Его Величества, который в 1936 году заявил депутатам-консерваторам: «Нам известны все желания Германии, он [Гитлер] изложил их в своей книге («Майн Кампф», книга запрещена в РФ — прим. ред.): расшириться на восток. Если он должен будет перейти к действиям – я не буду переживать (…). Если Европа обречена на войну, я бы предпочёл, чтобы воевали между собой большевики и нацисты» (4).

«По большому счёту все вместе взятые чехи не стоят костей одного рядового французского солдата»,- писала газета «Eclaireur de Nice». Ей вторили и другие издания, за исключением «L’Humanite» и «Ce soir».

Мы понимаем, почему Чемберлен служил тому, что он сам называл «успокоением», то есть политике умиротворения… по отношению к «герру Гитлеру». Нам также понятно, почему Даладье, воспевавший «невмешательство» в дела Испании, эмиссары которой уже вели секретные переговоры с Франко, тоже не собирался заключать пакт с «красным дьяволом». Потому что он предпочёл «коричневых» (немцев).

Дальнейшие события развивались очень быстро. 12 сентября 1938 года, выступая на конгрессе нацистской партии в Нюрнберге, Гитлер потребовал себе Судесткую область. 15 сентября в Бергхофе («Орлиное гнездо») Чемберлен встретился с фюрером, который попросил у британского премьера добиться «самоопределения» Судетов. Чемберлен взял время на раздумье. В этих обстоятельствах англичане и французы придумали «план» и начали оказывать давление на чешского президента Эдварда Бенеша, принуждая его принять их предложения.

О чём они попросили президента Чехословакии? О присоединении Судетов к Германии! Кроме того, Париж и Лондон объявили об аннулировании договоров, связывавших Чехословакию с Францией и СССР. Чехи ответили отказом. Тогда им дали понять, что в таком случае им придётся разбираться со всеми проблемами самостоятельно. 21 сентября Прага капитулировала. На следующий день Чемберлен встретился с Гитлером в Бад-Годесберге, где радостно представил ему франко-британский «план». Фюрер быстро понял, с кем он имеет дело, и заявил, что его терпение заканчивается и он хочет получить Судеты немедленно. 28 сентября Германия начала стягивать войска у чешских границ.

Ещё не поздно было остановить Гитлера. «Покажите им штыки!», — посоветовал Литвинов послу Франции в Москве Роберту Кулондру в июле месяце. Но о штыках не было речи ни в Лондоне, ни в Париже. Чемберлен приветствовал сотрудничество с Германией, когда в своём письме от 13 сентября, адресованном королю Георгу VI, писал, что Германия и Англия, по его мнению, являются «двумя столпами европейского мира и оплотами борьбы против коммунизма».

Мусcолини играл роль посредника. Гитлер пригласил Чемберлена и Даладье на встречу в Мюнхен. Они прибыли 29 сентября. Геринг, одетый в белую униформу, встретил Даладье, а затем провёз его по городу в машине с откидным верхом. Чемберлен прибыл со своим зонтиком, чтобы «ездить верхом на своём тигре», как подшучивал над ним Черчилль. Продолжение известно…

Первого октября, когда вермахт вошёл в Чехословакию, Луи Арагон предупреждал: «Мир нельзя купить любой ценой. Нужно опасаться того, чтобы и так уже непомерная цена, которую мы заставляем заплатить Чехословакию, не стала настоящей ценой». Он говорил о недостойном мире. В тот же день на страницах «L’Humanite» Габирель Пери выступил против «Дипломатического Седана» (отсылка к жалкому поражению Наполеона III в 1870 году).

4 октября Палата депутатов 535-ю голосами одобрила это вероломство. Против проголосовали 73 депутата-коммуниста, а также Анри де Кериллис (правый) и социалист Жан Буэ. Накануне в газете «Ce soir» Луи Арагон написал: «Франция только что пережила моральную девальвацию, которая будет стоить ей ещё дороже, чем девальвация валютная».

А по другую сторону Атлантики один ученый-физик с тревогой наблюдал за тем, что происходит в Старом Свете. Его звали Альберт Эйнштейн. Через десять дней после скандального расчленения Чехословакии он написал своему другу Мишелю Бессо: «Надеясь на то, что Гитлер спустит пар, напав на Россию, он [британский премьер] приносит в жертву Восточную Европу. Но мы в очередной раз увидим, что в долгосрочной перспективе дальновидность не побеждает (…). У меня больше нет надежды на будущее Европы».

(1) См. статью Анни Лакруа-Риз (Annie Lacroix-Riz ) в журнале «Presse nouvelle magazine» (PNM), № 358, сентябрь 2018. По этой же теме она опубликовала книги «Le choixde defaite. Les elites francaises dans les annees 1930» (2010) и « De Munich a Vichy, l’assassinat de la Troisieme Republique, 1938-1940 » (2008). Обе книги были опубликованы издательством Armand Colin.

(2) Иван Майский « Journal 1932-1943 » («Дневник Майского 1932-1943»), под редакцией Габриеля Городецкого, изд-во Les Belles Lettres, 2017 (на франц. Яз.)

(3) Цитаты Луи Арагона взяты из «Aragon. «Un jour du monde». Chroniques de «Ce soir». Premiere partie: «1938, la crise de Muniche», а также «Les Annales de la Societe desamis de Louis Aragon et Elsa Triolet», № 19, изд-во Delga, 2018.

(4) Эти две цитаты были взяты из книги Майкла Джабара Карлей, « 1939 : l’alliance de la derniere chance », изд-во Presses de l’universite de Montreal, 2001 (русскоязычное издание: «1939. Альянс, который не состоялся, и приближение Второй мировой войны», изд-во Гранть, 2005).

[i] Франко-чехословацкий договор был подписан 25 января 1924 года – прим ред.

[ii] Трёхсторонний договор о безопасности между СССР, Францией и Чехословакией – прим ред.

На ту же тему

Образование как элемент мягкой силы

Во времена конфликтов наука и культура часто становятся жертвами манипуляции общественным мнением, осуществляемым враждующими сторонами. Поэтому любые инициативы, направленные на поддержку этих сфер деятельности, переходят за культурные и научные рамки, приобретая гуманитарное значение в самом широком смысле.

Читать полностью »

Манипулятивные алгоритмы интернета

В книге «Agora toxica» («Токсичная Агора») специалист по стратегиям дезинформации Стефани Лами показывает, как «негражданское общество» усиливает политическое влияние в сети, чтобы ослабить демократию и ограничить свободу. Автор призывает к изучению экономической модели общественных медиа и указывает на алгоритмы установления контактов – «сердце реактора». Интервью со Стефани Лами.

Читать полностью »

Посягательство правых на образование

Готовится ряд мер по исключению из школьных учебников критического инструментария. Цель этой кампании националистов заключается в том, чтобы помешать образованию просвещённых граждан. Во всём мире люди должны забыть о социальной борьбе за равенство.

Читать полностью »